Швецов, арестовывая Кунина, проявил изобретательность. На Заставу доставили флотские системы ПВО. Выглядели они как башенки с двумя шестиствольными орудиями по бокам и куполом радара. Капитан приказал прямо в камеру эту дуру установить. Подвести к ней питание и управление на кабеле. И направить стволы на единственного содержащегося там пленника. Оставалось надеяться, что шесть тысяч снарядов в минуту, которые выадвала зенитная установка, смогут удержать пленника, у которого на лбу красовалась табличка с шестым уровнем.
Павел зашел в камеру не один. Его сопровождали два бойца в полных доспехах и с тактическими дробовиками в руках. У самого Павла вместо оружия в руках была портативная рация.
– Гляди, какая классная штука! – помахал он ею перед носом сидевшего на нарах предводителя обновленцев, – если я кнопочку отпущу вот эта дура проснется и начнет тебя шинковать сталью.
Павел с любовью похлопал по боку зенитной установки.
– Мы конечно все оглохнем, но временно. А тебя размотает тонким слоем по стенам. Навсегда.
– Спасибо за прояснение ситуации, – улыбнулся Кунин.
– Не за что. Чего приперся? Опять будешь заливать про достоинства обновленного мира?
– Боюсь, что нет. Не видать мне теперь этого мира, как своих ушей.
– От чего же?
– От того, что кто-то вырастил на своей груди гадюку… нет, даже не гадюку, а целую анаконду. И потом удачно ее мне подкинул.
– Ты про Куклу? – догадался полковник.
– Кукла? Вы так Татьяну называете? – спросил бывший чиновник, а Павел кивнул, – значит меня с трона скинула какая-то кукла. Иронично.
– Что значит скинула? С какого трона? – Павел поторопил задумавшегося Кунина с рассказом.
– Вы же уже знаете про протопрограмму и про ее маниакальное желание оптимизировать все вокруг?
– Есть такая информация.
– Ну вот считай, что меня оптимизировали. Босс решил, что ваша кукла больше подходит на роль лидера. А знаешь, что он делает с ненужными людьми и вещами? Перерабатывает. Уничтожает. Выкидывает на помойку.
– Так тебя на свалку отнесли что ли?
– Нет. Я этого дожидаться не стал. До меня дошли кое-какие слухи, и я сбежал! Перешел линию фронта, сдался в плен!
– А я, как председатель военно-полевого суда, рассмотрел твое дело и вынес приговор – расстрел. Приговор обжалованию не подлежит и должен будет привестись в исполнение немедленно. Все, засранец, допрыгался, – менее официальным тоном добавил Павел.