Снова подобрав серебрушку, Толстуха бросила её в щель того
ящика, что для серебра, и скучным голосом с лёгкой простуженной
хрипотцой спросила:
– Чего изволишь?
– Вон тем четырём уважаемым людям – пива с закуской на ваш
вкус. А мне – чистой воды и... да: порцию того, чем так
завлекательно пахнет с кухни.
– Скоро всё принесут.
Что характерно – принесли. Всё и действительно скоро. Пяти минут
не прошло.
– С вашего позволения, – сказал сидящий на скамье пацан,
перетаскивая тарелку с высоковатого для него стола себе на колени,
– перекушу по быстрому. Оголодал малясь, извините.
– Ништо, – откликнулся за всех Корноух. – Мы
понимаем.
После чего бросил в рот солёный орешек и взялся за пивную
кружку.
Что пацан ест вовсе не как оголодавший, Бык уже не удивлялся. То
есть так-то да: своей ложкой, неведомо откуда появившейся (не иначе
оттуда же, откуда и деньга), тот орудовал быстро. Но...
Сама ложка деревянная, что вполне по-бедняцки – только при этом
очень тонкой работы. Без лака, просто с выжженным узором по
тщательно отшлифованной поверхности черена, и узор такой мелкий,
что не на всякой литой серебряной ложке найдёшь. Точно под размер
именно этой руки, именно этого рта. Грошовый материал и дорогая
работа, опять сочетание не сочетаемого.
Разглядеть черенок удалось легко, потому как рука пацана держала
его не на деревенский манер, в кулаке, а по-господски:
троеперстием. Ловко так, привычно.
И это лишь один штришок из многих.
Крестьянин еду ценит и мимо рта не проносит, но делает это
совсем не так, как благородия. Если дитя не уляпывается едой... ай,
что там рассусоливать. Для краткости: если некий шкет оставленную в
углу рта подливу не слизывает языком и не подбирает пальцем, сразу
тот палец облизывая, потому что у него в углах рта просто ничего не
остаётся; если не набивает щёки и жуёт тщательно, не чавкая; если
не кривится, что ему, с младых ногтей учителями этикетов
застроенному, подали простецкое рыбное рагу, а рыбьи косточки не то
съедает, не то куда-то аккуратно убирает, но не плюётся ими на пол,
да ещё щурится с явным довольством... в общем, только то и ясно,
что края не сходятся. Снова.
Устроив короткие переглядки с Корноухом, Бык дал понять, что
окончательно отдаёт ему бразды правления этой телегой. Ему, Быку,
для такого судьба разумения с мудростью отмерила маловато.