Ксения прыснула со смеху:
— На льва? Какое дурацкое сравнение, Оля! Я сразу представила, что-то очень нелепое — с гривой и с хвостом!
— Николя похож на льва в смысле царственности, есть в нем что-то вальяжное! — Ольга выдала забавную гримасу. — А потом у него такие роскошные волосы, словно грива!
— Ну а второй, тот, что чурбан?
— Месье Горчаков — скучнейший тип, — Ольга зевнула. — Зануда из неприлично богатой семьи. Его папенька — промотавшийся аристократ, в свое время поправивший свои расстроенные финансовые дела женитьбой на матери Сергея — дочери купца-миллионщика. Хотя Серж, кажется, имеет совесть не кичиться папенькиным богатством и ведет себя вполне прилично. Но он скучный до невозможности — рядом с ним даже мухи дохнут. Ни деньги, ни революция его не интересуют. Бедняга безнадежен — помешан исключительно на фотографировании, ходит всюду со своим штативом и фотографирует все подряд. — Ольга сделала смешной жест, показывая, как именно ходит этот самый Сергей. — Но что еще хуже: Горчаков одержим наукой. Он, видишь ли, работает над фотоаппаратом будущего — хочет изобрести новую оптику, усовершенствовать стекла и фотопленку. Этот чудак все время торчит в своей лаборатории и что-то изобретает. С ним и поговорить-то не о чем! А потом он не так красив, как Николя. Просто чересчур серьезный, деревянный чурбашка. Ой, Ксюта, мне кажется, вы бы с ним подошли друг другу!
Ксения изумленно посмотрела на сестру.
— Вот спасибо! Ты о чем вообще?
— А что? Ты такая же серьезная, как наш чокнутый фотограф! — Ольга подмигнула сестре. — Вы бы с ним отлично поладили! Ну что ты так на меня смотришь? Тебе скоро восемнадцать! Пора бы уже наконец в кого-то влюбиться!
— Разве мне угнаться за тобой? — усмехнулась Ксения. — Это ты на моей памяти влюблялась раз сто на этой неделе. Скажи, Оля, а тот твой кавалер, адвокат Клинский, кажется, тобой окончательно позабыт? Ну тот, ты еще замуж за него собиралась?
— Не будем о нем! Это было временное помутнение! — махнула рукой Ольга и закружилась по комнате.
Ксения засмотрелась на старшую сестру — какая Оленька грациозная!
Действительно, изяществу рослой, тонкой Ольги мог позавидовать кто угодно. Ольга вообще считалась красавицей — высокий лоб, розовый румянец на щеках и ведьминские глаза, менявшие цвет от светло-зеленых, оливковых, до темно-зеленых болотных омутов, в которые можно было провалиться и пропасть навсегда. А еще длиннющие черные ресницы (да хоть спичечный коробок клади ей на ресницы — Оля удержит) и пухлые, трогательно очерченные, словно их рисовала для Оленьки самая добрая фея, губы. К этим дарам фея (а может, тут работал целый отряд фей?!) в порыве неслыханной щедрости добавила также и осиную талию, и кудрявые шелковые волосы, и невероятную гибкость. «Я такая гибкая, что могу выступать в цирке, — смеялась Ольга, — а в случае необходимости меня можно сложить в несколько раз!»