С ростом разобрались, а что он сделал с лицом? О его скулы можно порезаться, контур челюсти очерчен настолько чётко, что даже сейчас со своего места я вижу, как работают его лицевые мышцы. Губы у него полные, мягкие и сладкие. Так, стоп. Опять свернула не туда. А глаза… глаза всегда добрые, улыбающиеся и тёплые, за исключением тех моментов, когда Рома Дроздов смотрит на меня.
В открытую изучаю довольного и беспечного Дроздова ровно до тех пор, пока обзор мне не загораживает пухлая официантка. Приходится несколько раз моргнуть.
— Определились? — бодро спрашивает девушка, но, наткнувшись на мой взгляд, немного сникает. — Или позже подойти?
— Да, я выбрала, — произношу медленно и, вытянув шею, пытаюсь заглянуть за её плечо. Чего они там смеются опять?
Очень любопытно.
Рома у нас такой прямо юморист? Девицы дружно хохочут, будто и правда что-то забавное услышали, а не хотят перетянуть внимание рослого светловолосого красавчика на себя.
— У нас неплохой бизнес-ланч. На второе цыпленок карри, очень рекомендую.
Встрепенувшись, возвращаюсь взглядом к меню, которое не успела толком прочитать. Была занята совсем не тем и почти забыла о Жорике, который всё-таки решил уведомить о своём опоздании, скинув сообщение с очередной кучей смайликов.
— Я буду тёплый салат с лососем и грушевый фреш. Можно сделать музыку немного громче?
Официантка оборачивается на очередной раздражающий взрыв смеха моделей и понимающе улыбается, смотрит на меня с сочувствием и жалостью. Непонимающе таращусь на неё в ответ. Нечего меня жалеть. Мой кавалер, судя по пятничным пробкам потеет где-то там в своей новой машине. И я очень надеюсь, что Жорик Потапов сможет составить конкуренцию длинноногим девицам, в обществе которых отдыхает Дроздов.
После вчерашнего позора меньше всего я хочу выставить себя ещё большей идиоткой.
— Они тут давно сидят, — доверительно сообщает девушка. — Может, хотите пересесть? На втором этаже есть открытая веранда.
— Нет, спасибо.
Мне и отсюда всё слишком хорошо видно. Жаль только, ничего не слышно.
Не понимаю, почему Дроздов вызывает у меня такой животрепещущий интерес. До вчерашнего утра его персона волновала меня на ноль целых ноль десятых процента. А сегодня у меня, возможно, разовьётся косоглазие — так часто пытаюсь смотреть вправо, что через несколько долгих минут запрещаю себе даже поворачиваться в ту сторону.