– Жди здесь, – с усмешкой говорит он и выходит.
По бокам заросшие мхом кирпичные стены, даже какого-нибудь
окошка для воздуха нет. Двое омоновцем смотрят на меня через
решетку, о чем-то переговариваясь.
Нет, сейчас продавать наручники нельзя. Нужно подождать, пока
будет как можно меньше людей. Ждать, это всё, что мне остаётся.
Сажусь на зад, упираясь спиной к стене. Ни стульев, ни стола.
Просто пустое помещение. Может, пыточная какая-то?
По коридору слышатся шаги. К двери подходит высокий мужчина,
одетый в спортивный костюм. Он что-то говорит омоновцам, пожимает
им руки, один из них подходит к двери, открывает её. Мужчина
заходит во внутрь, дверь за ним закрывают.
– Привет. Можно узнать твоё имя? – спрашивает он, подойдя ко
мне.
– Ев…
Удар с ноги по виску. Мир кружится, я падают на бок, бьюсь
головой об пол. Яркий свет на секунду ослепляет глаза,
– Евгений, я знаю. Рассказывай.
Он садится на корточки и смотрит на меня. Признаюсь, стало
страшно, но он и сам не осознает, в какой опасности находится. Если
я пойму, что плана “Б” больше нет, то продам его.
– Что рассказывать?
Он ударил меня по лицу ладонью. Прямо как те полицейские в
лесу.
– Дурака из себя не строй.
В голосе не читается злость, его движения отработаны. Это не
какой-то заказной вышибала, он сам из полиции, я уверен.
– Я не понимаю.
Он снова шлёпает по лицу, но на этот раз больнее.
– Последний шанс. Зачем убил тех двоих в больнице? С кем ты
работаешь?
– Я не понимаю…
Он встал на ноги, подошел к решетке.
– Дай воды, – говорит он.
Омоновец передает полторашку через решетку. Мужчина в спортивном
костюме достаёт полотенце с кармана, смачивает его водой. Подходит
ко мне, поднимает меня за плечо, разворачивает и кладёт на лопатки.
Коленом прижимает грудь, кладёт мокрое полотенце мне на лицо.
И тут я начинаю задыхаться, сразу же, моментально. Вначале я по
привычке попытался дышать через полотенце, но вода резко заплыла
мне в легкие через нос. Я начал кашлять, но из-за того, что
полотенце всё ещё лежало на лице, освободить лёгкие от воды не
получалось. Наоборот, после кашля я начинал новую попытку вдохнуть,
из-за чего порочный круг повторялся.
Стало страшно, очень. Это было хуже удушения, меня будто топили,
только медленно, с мучениями.
Я попытался кричать, но кроме хрипа из горло ничего не выходило.
Я вспомнил, как задыхался трубкой от ИВЛ. В память врезались
воспоминания, как я терял сознание в больнице.