– И что она? – подалась вперёд Катерина.
– Пришла сюда, проверила человек тридцать и осталась в восторге.
Даже на то как Джек работает посмотрела издалека.
– Я её не видела...
– Она в плащ завернулась, чтобы не выделяться, – пожал плечами
Эйдорикас. – Ты не знаешь, но она не любит к себе внимание
привлекать.
– Значит, без подвоха? – жалобно уточнила Катерина.
– Без подвоха, – кивнул Эйдорикас.
– Но почему?! – взвыла девушка.
– Какая разница? – пожал могучими плечами парипас. – Даже если
это его прихоть, то я ему руки готов за неё целовать. Если сегодня
он к нам пришёл в последний раз, и слова неблагодарного про него не
скажу. Он мне вернул нормальную жизнь, и ещё почти двум сотням
наших.
– Но ведь он может больше! – воскликнула она.
– Все могут, – вздохнул гигант. – А сколько тех, кто делает? Из
тех кто не парипас, по пальцам одной руки можно пересчитать.
Спасибо и на том! Могли мимо пройти. Джеку вот точно уже где-то
досталось, а он все равно помог.
– В смысле? – нахмурилась Катерина.
– Такое отношение не берётся из ниоткуда, себя вспомни, – слабо
улыбнулся он. – Сначала “ах, лорд Пассер то, лорд Пассер сё”, а
потом...
– Не напоминай, – скривилась девушка. – Ишкии они и есть ишкии.
Жадные, высокомерные лжецы.
– Это ты теперь так говоришь, но тогда ты думала что он один
такой. Вот и Джек как будто такой же... уже обжёгся, но ещё не
разочаровался.
– Да ладно, Эйди, ты не серьёзно! – воскликнула Катерина. –
Какой дурак упустит такого целителя?!
– Нашлись такие, раз он здесь. Если бы сюда привели монахов, а
не Реллу, то мы тоже бы такими дураками остались.
Беседу приятелей прервала восторженно переговаривающаяся толпа
парипасов, ввалившаяся в двери.
***
В дом Реллы я забрался в ту же минуту, в которую стало понятно,
что именно этот дом – её. Небедно тут живут святые, надо сказать!
Это была не жилая многоэтажка, а четырёхэтажный особняк с отдельным
крылом для прислуги. Гарантировав, что они до утра не проснутся, я
незаметной тенью пролетел сквозь коридоры, туда, где я сквозь стены
видел силуэт девушки.
Без бесформенного плаща-балахона она выглядела ещё лучше.
Хрупкая, изящная, с четырьмя сложенными крыльями, которые
подчёркивали её фигурку. Бледно-розовые волосы оказались пострижены
коротко не только спереди, но и сзади. Ей идёт.
Девушка открыла дверь, видимо, тот самый чёрный ход, и оглядела
внутренний двор, насколько ей это позволяла темень за окном.
Вздохнув, она закрыла дверь и развернулась... чтобы обнаружить за
своей спиной меня. На этот раз вздрогнула она молча. Так же молча
отвернулась, и щёлкнула задвижкой на двери.