В первый день пребывания в лагере беженцев или спасенных – я еще не определилась, нам разрешили поспать подольше. Когда биологический будильник разбудил меня, встроенные в стену часы показывали всего половину восьмого. Но за дверью слышалось движение.
Хорошо, что мне досталась комната не в самом начале коридора. Иначе бы шума было гораздо больше. От проходящих мимо моего полустанка человеческих составов.
Оксана громко зевнула и потянулась. Похоже, зевать она любила больше всего на свете.
– Чего там у нас? Полвосьмого? Пора…
Куда пора, я так и не поняла. Но девушка вскочила и в два шага долетела до ванной комнаты. И засела там на два часа.
Уже изнывая от желания освободить мочевой пузырь, я постучалась в дверь.
– Ксю, ты там долго?
– Не! – радостно отозвалась она. – Еще десять минут.
Десяти минут у моего пузырика точно не было. И я решила воспользоваться вчерашним приглашением.
У ребят дверь была нараспашку, поэтому и не пришлось гадать, разбужу кого или нет?
– Привет… – я говорила сдавленно не от страха, а от невозможности говорить громче. – Могу ли я?..
И махнула рукой на дверь. Понимающей улыбкой меня одарили оба соседа. Такое впечатление, что они знали черноволосую любительницу поплескаться уже давно.
Чужой туалет? Мужской? Сомнения прочь!
– Не самый удобный способ для знакомства, – констатировала я, выходя из туалета.
– Зато, какой оригинальный! – один из парней, тот, который вчера и приглашал, тот, который заметил меня, еще проходя мимо комнаты аттестации, протянул руку, поднимаясь с кровати. – Павел Черный.
Его рука была огромной и теплой. И мягкой. И на ладони отлично чувствовались мозоли.
– Снежана Стрежеч.
– Снежка! – как подсказка, раздалось из-за спины. Пришлось обернуться и махнуть рукой, мол, я уже…
Паша хмыкнул:
– А она громкая…
– Но не храпит, слава Богу, – сцепив зубы, сообщила я, разворачиваясь.
За нами внимательно наблюдал второй жилец комнаты. И молчал. Вчера был более приветливый.
– Мою подругу зовут Оксана. Фамилии еще не знаю.
Паша кивнул, снова улыбаясь и показывая ряд белоснежных зубов. Мне аж стыдно стало, я-то свои еще не чистила…
– А моего молчаливого друга зовут Женя Тодорковский. А у тебя имя странное…
– Мама-полька… – одним словом отчеканила я, уже выбегая из комнаты парней. – Увидимся еще!
Махнув напоследок, захлопнула дверь. Иначе в ванную не попасть…