— Что Марин?
— От-отпусти его пожалуйста…
— Да ты.. да я…
— Стас, молчи лучше, — почти рявкнула я, хотя еще мгновение назад казалось что я полностью растеряна.
— Правильно тебе говорят, Стас. Молчи.
— Ты тоже молчи! — не выдержала я и подошла к Степе, а затем схватила его за руку, ту самую руку, которой он все еще держал Стаса в захвате, и начала ее в наглую дергать на себя.
До меня не сразу дошло, что я все же прикоснулась к мужчине. Сделала то, чего так боялась еще каких-то пять-десять минут назад, а сейчас делала это столь беспардонно и словно бы даже по свойски, что мне стало немного страшно.
Ведь я правда прикоснулась к Степе и даже не умерла. Не провалилась сквозь землю, на голову мне не упал метеорит и не случилось никакого апокалипсиса. Конец света не наступил. Жизнь текла как и прежде.
— У-хо-ди, — очень зло, тихо и по слогам проговорила я, как только поймала взгляд Степы. Если до этого я боялась с ним встречаться глазами, то сейчас осознание того, что нет ничего страшного в Степане, придало мне сил. Мне стало проще с ним общаться. Разговаривать. — Уходи, — повторила я еще раз.
Кадык мужчины дернулся, глаза на секунду прикрылись, и я успела даже на мгновение полюбоваться его выгоревшими на кончиках ресницами, они были длинными и пушистыми. Кажется, Элечка унаследовала свои такие же именно от папы.
Степа дернул рукой, за которую я все еще держалась и выгнул бровь, как бы говоря мне — как же я его отпущу, если ты сама держишь меня. Я кивнула, разжала пальцы и отошла, никак не ожидая того, что Степан, отпуская Стаса, вмажет ему еще раз. На этот раз по скуле.
— Степа! — обвинительно прокричала я вслед мужчине, который стремительно покинул мою квартиру. Стас же плавно осел на пол и прислонился спиной к обувной тумбе.
— Не переверни мне ее, — рявкнула я, скинула обувь, о которой за все это время совершенно забыла и пошла на кухню на поиски чего нибудь холодного.
Не хотелось бы чтобы Стас разжился синяком, мне еще сторис сегодня с ним снимать.
Как я и думала, Максим пришел в течении получаса. Бывший муж, зайдя в квартиру, как всегда громко прокричал:
— Марин, я дома.
Словно и не было у нас развода.
И вообще шести лет, прожитых порознь тоже не было. И ничего не поменялось, кроме…
— Папа, не кричи! — послышался грозный шепот Леночки, — В это время Эля всегда спит. Пора бы уже привыкнуть.