– Да что о нас можно болтать? – пожала плечами Любовь Даниловна. – Ведь не мы же подошли к Сурину, а он к нам! И потом, – прибавила она, многозначительно глядя на дочь, – Сергей Николаевич – вполне приличный и светский человек. Знакомство с ним не может компрометировать!
– Да уж, – пробормотала Александра, не находя слов для возражений. Еще пару часов назад ее маменька на все лады крыла Сурина, а теперь…
Оставшиеся до мазурки танцы Сурин танцевал с женами местных чиновников. И это не понравилось Александре. Выходило, что она была единственной незамужней девицей, которую он удостоил приглашения на танец. Глупо было надеяться, что на это не обратят внимания, особенно после мазурки. А уж когда местные кумушки узнают, что Сурин приезжал к ним в имение, сплетен и пересудов будет не избежать.
«Остается махнуть на все рукой и держаться с философским спокойствием, – сказала себе Александра. – В конце концов, ведь Сурин приехал сюда не на полгода и даже не на месяц. Неделя, самое большее – две, и он уедет, и тогда все снова встанет на свои места. К тому же, ведь к нам должен приехать дядюшка»…
Напоминание о дядюшке вернуло Александре душевное равновесие, и когда Сурин пришел звать ее на мазурку, она встретила его той самой вежливо-отстраненной улыбкой, о которой говорила бабушка. Эта улыбка не сходила с лица Александры в продолжение всей мазурки, так что под конец Сурин начал посматривать на нее с беспокойством. О, разумеется, она не молчала, словно невежа, а поддерживала любезный разговор. Но при этом ни разу не позволила Сурину коснуться личных тем. Проще говоря, Александра держалась с ним так, как держалась бы с любым другим малознакомым кавалером, пригласившим ее танцевать. Конечно, все это не нравилось Сурину, но… это была уже его забота, а не ее. С какой радости она должна его развлекать? Этот человек для нее – никто, пустое место, как она заметила вчера в разговоре с бабушкой. И у нее сейчас совершенно иные заботы, нежели стремление обратить на себя внимание заезжего дельца.
После мазурки Александра объявила матери, что на ужин и котильон она не останется. Последним, что она видела, покидая зал, было озадаченное лицо Сурина, неотрывно следившего за ней взглядом до самых дверей.
6. Глава 6
Возвращаться в имение поздней ночью было неудобно и даже немного опасно, и Бахметьевы решили заночевать в своем городском доме, который находился в центральной Смоленска.