Александра посмотрела на него с холодной надменностью:
– Господин Сурин! Уверяю вас, что все это – игра вашего воображения. А на самом деле ничего подобного не было. И даже если допустить, что я… слегка заинтересовалась вами при нашем знакомстве, то теперь ни о каком интересе с моей стороны не может идти и речи.
– И в чем же причина? – с вызовом спросил он. – Только в том, что я – ваш бывший крепостной?
– Да, – ответила Александра, невольно отводя взгляд. – И поэтому я не допускаю даже мысли…
– Можете не продолжать, я все понял, – голос Сурина звучал абсолютно бесстрастно и как будто совсем не обиженно. – Извините, что втянул вас в такой неприятный разговор.
– Не стоит извинений, – натянуто улыбнулась Александра. – Я сама виновата: не остановила вас вовремя, и из-за моей оплошности мы оба испытали неловкость… А вот, наконец, и маменька! – радостно вскричала она. – Господи, и где она столько пропадала?!
Вскоре Сурин уехал. Едва его коляска скрылась за поворотом подъездной аллеи, Александра обрушилась на мать с упреками.
– Как ты могла оставить нас вдвоем, да еще на такое время? – сердито вопрошала она, стараясь говорить тихо, чтобы не услышали слуги и не передали бабушке. – Как тебе пришло такое на ум? И где ты была, ведь не в доме же!
– Я гуляла в другой части парка, – ответила Любовь Даниловна. – Потому что твоя напичканная предрассудками бабушка, конечно, не одобрила бы моих действий.
– Еще бы ей одобрять такое нарушение приличий, – возмущенно бросила Александра.
Любовь Даниловна пожала плечами.
– Подумаешь – приличия! Сейчас уже не те времена, когда молодой девушке не дозволялось и минуты провести наедине с мужчиной. Вы со своей бабушкой совершенно отстали от жизни.
– Возможно, – согласилась Александра, не желая ввязываться в спор. – Но ведь ты оставила меня наедине не с каким-то абстрактным мужчиной, а с Суриным! Зачем ты это сделала, мама, чего ты хотела добиться?
– Ничего. Я просто подумала, что одним вам будет интересней. И я не понимаю, чего ты так кипятишься. Разве Сергей Николаевич позволил себе какие-то вольности? – в глазах Бахметьевой старшей появилась тревога.
– Нет, – ответила Саша. – Но он мог истолковать твое поведение превратно. Или, – она вперила в мать испытующий взгляд, – так на самом деле и есть? Тебе пришла безумная мысль, что Сурин годится мне в женихи?!