— А то! — бодро подхватил Сыскарь. — Таких
молодцов днём с огнём не сыскать, а ночью и вовсе не берись. А раз
так, можно и выпить. Только мне неловко. С пустыми руками
пришёл.
— Не бывает, чтобы совсем с пустыми руками человек ко мне
приходил, — ответил Григорий.
Он встал, прошёл на середину кухни, поднял крышку погреба и
полез внутрь по короткой деревянной лестнице.
— Всегда есть, что отдать и что взять, — донесся
из-под пола его голос. — Ну-ка, прими да на стол поставь.
Из тьмы погреба на божий свет явились литровая бутыль с
прозрачной жидкостью (самогон, вероятно, что же ещё?), две банки с
огурцами и помидорами, банка с грибами, небольшая связка лука,
завёрнутый в чистую тряпицу преизрядный шмат деревенского сала и
каравай черного хлеба. По виду и запаху — домашней выпечки.
Да, сглотнул набежавшую слюну Сыскарь, выставляя все это
богатство на стол. Хороша закусь, ничего не скажешь. Это тебе не из
магазина. Оно и по-любому перекусить неплохо, завтракал я рано, а
время к обеду…
Разложить по тарелкам солёные помидоры и огурцы с грибами
маслятами прошлогоднего урожая и сбора, нарезать хлеб, лук и сало,
достать стаканы и вилки — всё это заняло у Григория не более пяти
минут.
— Ну, — спросил он, взяв бутыль и разливая по
стаканам, — за что выпьем?
— А что пьём-то? — спросил в ответ Сыскарь. —
Самогон?
— Ржаной полугар. Слыхал?
— Нет. Что это?
— Сейчас узнаешь. Не бойся, проверено веками. Чисто русский
напиток. Увы, забытый.
— Я всегда считал, что национальный русский напиток —
водка.
— Большая ошибка. Национальный напиток всегда тот, который
можно произвести дома и самостоятельно. Но это долгий разговор. Так
за что пьём? Первое слово гостю.
— Тогда за этот дом, — произнёс Сыскарь, поднимая
стакан. — Пусть минуют его беды.
— Пусть, — согласился Григорий.
Выпили.
Полугар оказался не крепче водки, но мягче и с явным хлебным
привкусом.
Надо будет потом узнать, что это за полугар такой, решил про
себя Андрей, закусывая хлебом с салом и солёным помидором. И впрямь
интересный напиток. То есть понятно, что самогон по сути, но
необычный. Хотя это сейчас мне интересно, когда я сижу за
деревенским столом и его пью. А вернусь в Москву, так сразу из
головы вон. Сто раз проверено. Не буду же я его сам делать, верно?
Не буду. И хлеб печь не буду, и огурцы с помидорами солить.
Максимум, на что я способен, — сварганить себе летом окрошку,
а зимой сварить борщ. Когда уж совсем магазинная да
псевдоресторанная еда поперёк горла становится. Эх, жизнь
холостяцкая… Жениться пора, вот что. И я даже знаю на ком.