— Хор-роший тост, — произнёс Сыскарь с
чувством. — За своевременную помощь людям!
Они чокнулись и выпили.
Саундтрек из «Крёстного отца» назойливо лез в уши, прогоняя
сон.
— Speak softly, love and hold me warm against your
heart… — пел Энди Уильямс.
«О, господи, не надо говорить нежно люблю, замолчи, а?»
— I feel your words, the tender trembling moments
start, — не унимался певец.
«Это точно, уже весь дрожу. Заткнись».
— We’re in a world, our very own.
— Sharing a love that only few have ever known, —
резюмировала легенда американской эстрады.
«Всё. Достал»
Не открывая глаз, Андрей нащупал на стуле телефон и сбросил
звонок.
Уф-ф…
«Стоп, чего это я. Кто звонил-то? Может, из больницы или Ирка из
Москвы?» — немедленно подало голос чувство долга. И был этот голос
понастойчивей тенора Энди Уильямса. Тот всего лишь спел песню о
любви до самой смерти в фильме о смерти ради любви и о своеобразно
понятом чувстве долга. После чего в качестве рингтона попал в
сотовый телефон Сыскаря. А тут сам этот долг во всей своей красе. И
никуда от него не деться.
Пришлось открывать глаза, садиться на постели и определяться. Со
звонком, временем, пространством и самочувствием.
Лучше всего в обратной последовательности.
Самочувствие. Не фонтан, бывало и лучше. Но и не сказать, что
полная долина Мегиддо. Жить можно. Хотя, конечно, рассольчика бы
хлебнуть не помешало. Должен же быть у фермера Сашки рассольчик?
Должен. И позавтракать. Необходимое это дело после обильных
возлияний. Наполнить желудок едой, чтобы не требовал опохмелки. У
колдуна-то выпито было не сильно много, но фермер Саша, который
любезно предоставил Сыскарю ужин и ночлег, тоже в стороне не
остался и угостил гостя как полагается. Хорошо хоть не очень поздно
легли… Вот и с пространством определились и временем заодно. Он в
доме фермера Саши, в гостиной, на диване. Время… Сыскарь посмотрел
на часы — девять часов тридцать две минуты. Утра. Поздновато, но
зато он выспался. А это главное. Главнее любого рассола и
завтрака.
Он как раз успел принять душ, побриться и одеться, когда телефон
запел снова.
— Сыскарёв на проводе, — сообщил он в трубку ровным
голосом человека, готового ко всяким неожиданностям.
И они не замедлили последовать.
— Доброе утро! Андрей Владимирович? Это вас Владимир
Борисович беспокоит. Врач.