— Нет, двадцать шесть маловато. Совсем пацан, несолидно.
Пусть будет двадцать восемь…
Так, болтая, они незаметно доехали до райцентра. Сыскарю и вовсе
показалось, что прошло минут пять, не больше, и вот под колёса уже
легла центральная улица городка.
Чёрт, как быстро, а он только-только собрался предложить
Светлане перейти на «ты»…
— Так куда тебя отвезти? — тем не менее сделал он
попытку. — Ох, извините, само вырвалось.
— Какая ерунда, Андрей, — махнула она рукой. —
Нашёл, за что извиняться! Мне тоже выкать тебе надоело. На вокзал
можешь?
— Хоть на Луну, была бы ракета. А чего на вокзал? Едешь
куда?
— Ага. В Москву надо смотаться, забрать кое-какие документы
и вещи, оставленные перед отъездом в Кержачи у двоюродной
сестры.
Он прижался к обочине и остановил машину.
— Здрасьте, пожалуйста, — сказал с обидой. — А
зачем тебе на вокзал в таком случае? Я ведь тоже в Москву еду.
Сейчас только Ваню заберём из больницы и сразу рванём. Доставлю в
лучшем виде и совершенно бесплатно.
— Ну… мне как-то неудобно было навязываться…
— Блин с чебурашкой! Неудобно ей. Неудобно спать на
потолке, как мы в детстве говорили. Всё, и слушать ничего не хочу,
едешь с нами. Согласна, надеюсь? Попробуй только сказать, что не
согласна.
— Конечно, согласна, — мягко улыбнулась она. —
Спасибо… Андрюша.
Андрюша! Она сказала «Андрюша»!
Хотелось свистнуть, заорать и так дать по газам, чтобы кроссовер
взлетел над крышами и улочками райцентра и там, в синем глубоком
небе, заложить пару захватывающих дух виражей на зависть стрижам,
ласточкам и всем прочим воздушным обитателям! Но он сдержался.
Плавно тронул машину с места и, не превышая скорости, поехал в
больницу.
Иван, уже переодетый в свою одежду, ждал в палате, лёжа поверх
покрывала на заправленной кровати и терзая смартфон в какой-то
видеоигре — смоделированный грохот автоматных очередей был слышан с
порога. Лицо у Ивана было розовое и довольное. Только небритое.
Что, впрочем, лишь придавало ему мужественности.
— Привет, Сыскарь, — прошептал он и приветственно
помахал рукой. — Старший лейтенант Лобанов готов к
транспортировке!
И залихватски подмигнул.
— Больной! — строго напомнил врач Владимир
Борисович. — То, что я разрешил вам при необходимости
говорить, ещё не значит, что можно болтать без умолку. Вы ещё
отнюдь не здоровы, поберегите себя, настоятельно советую.