— Ты вроде бы тоже недавно бросил. А теперь опять, —
парировала она. Прикурила, выпустила дым. — Что там с вами в
этих Кержачах случилось, Андрюша? Один умер, второй тут же жениться
собрался. Это, понятно, не моё дело, и мне всё равно, но избранницу
твою случаем не Светлана Русская зовут?
— А если и так, то что? — спросил он с вызовом.
— Да ничего. — Ирина пожала худенькими плечами,
затушила в пепельнице едва начатую сигарету. — Какая гадость
всё-таки, — поднялась со стула, потянулась, рубашка
стремительно поползла вверх, Сыскарь сглотнул и отвёл глаза. —
Дело хозяйское. Только попомни моё слово — ничего хорошего из этого
не выйдет.
— Это ещё почему? — нахмурился Сыскарь и подумал, что
разговор зашёл далековато. Надо было, наверное, и впрямь
соврать.
— Потому что у меня сердце — вещун.
— Колдунов с колдуньями развелось — ступить некуда, —
пробормотал он. — Один в Кержачах развлекается, вторая прямо
здесь, под боком. Ты, Ир, извини, но я как-нибудь сам этот вопрос
решу, ладно?
— Да понятное дело, решай, конечно. Кто я такая, чтобы
вмешиваться в твои решения!
— Блины были очень вкусные, — сказал он бесстрастным
голосом.
— Всё-всё, ухожу, ещё раз извини. Только скажи, что за
колдун в Кержачах? Настоящий?
Он молча посмотрел на неё. Ирина повернулась и подчёркнуто
эротичной походкой удалилась в комнату.
Нет, никогда мне не понять женщин, подумал Сыскарь и закурил
вторую сигарету. Сейчас дождусь, когда она уйдёт и завалюсь,
пожалуй, ещё на часок-другой в койку. Чтобы организм поскорее
очухался. А потом — в Кержачи.
В рейсовом автобусе, идущем из райцентра в Москву, место
Григорию досталось у окна. Слева по ходу движения. В точности, как
он хотел. Ничего особенного, он всегда получал то, что хотел. Ну,
почти всегда. Примерно в четырёхстах девяносто девяти случаях из
пятисот. И дело было не только в его изощрённом умении колдовать.
За столетия жизни Григорий научился, когда надо, быть настолько
обаятельным, что люди чаще сами предоставляли ему всё необходимое.
От сведений до услуг. Вот и сейчас. Одна белозубая улыбка,
подаренная немолодой уже кассирше с оплывшим и злым лицом, и
высказанная особым тоном просьба о том, что ему очень хотелось бы
сидеть в автобусе у окна и непременно слева по ходу движения и —
пожалуйста. И никакого принуждения. Собственно, высшее искусство
колдуна и заключается в том, чтобы действовать без принуждения.
Всякие, тщательно приготовляемые, а затем незаметно подсыпаемые в
еду и питьё приворотно-отворотные зелья, наложение-снятие заклятий
руками и словом, протыкание иголками куклы-образа, заговоры на
богатство и здоровье наряду с нищетой и болезнями, а также масса
иных колдовских средств воздействия, которые так любят показывать в
кино и описывать в книгах, — это для тех, кто не умеет совсем
или умеет плохо. Ещё — для получения денег, с которыми обычному
человеку трудно расстаться, если он не видит, что колдун
«работает». Зрелище. Или, как нынче модно говорить, шоу. Что одно и
то же. Нет. Достаточно знать, чего человек страстно хочет и каковы
при этом его сильные стороны, а также слабости и пороки, чтобы
получить от него необходимое. И при этом он будет полностью уверен,
что действовал исключительно по собственной воле и желанию.