В отличие от наших комнат в мужской общаге душевые были общими на этаже. И мы не только понаблюдали за полуголыми парнями, но и за сменой их реакции от паники до бравады. И когда я наконец-то оказалась в комнате братьев, уже не могла сдерживать смех. Я хихикала, пытаясь всё же не заржать в голос, но зашедшая следом Лени с видом брезгливой невинности просто смыла все преграды. Затем рассмеялась и Али с драконицей. Парни же выстроились молчаливо осуждающим строем у закрытой двери.
— Кэт, — всё же нарушил молчание Марк, — скажи мне, дорогая родственница, а что смешного ты увидала?
Его вопрос вызвал новый взрыв хохота, граничащий с истерикой. И вот как объяснить парням, что это, скорее, нервный смех? Нет, ну правда, как реагировать, когда на тебя по коридору идут сразу несколько парней полностью обнажённых с одним малюсеньким полотенцем на бёдрах? И ладно бы они прошли мимо не реагируя на наше присутствие, но выпученные глаза, красные уши и дёрганые движения рук с желанием прикрыть самое дорогое, очень комично смотрелось. А если после таких неосознанных действий они отдёргивают руки, расправляя плечи и нервно улыбаясь, приглашают в их комнату? От этих воспоминаний хохот разбирал сильнее. Я и так уже старалась его сдерживать, смахивая выступившие на глазах слезы.
— Вы, мальчики, бываете очень нелепыми и смешными временами, — ответила за меня Лени. — Скажите лучше: у вас есть чем запить это? — она покрутила кистью руки, не находя слов.
— М-да… — хохотнула я. — Стриптиз мы не заказывали, но было весело.
От моих слов Али сложилась пополам, то ли тихо подвывая, то ли поскуливая. А у меня уши отчего-то заалели, кровь запоздало, но прилила к лицу. Наверное, из-за внимательного и какого-то недоброго взгляда двух пар глаз. И если зелёные были со смешинками, то золотые просто испепеляли. И чего, спрашивается, так на меня глазеть? Будто это я тащила всех подглядывать за голыми парнями в душе?
— Куда ты смотришь? — задал вопрос дроу, и я моргнула не понимая: о чем он?
Оглянувшись на девочек, поняла что вопрос был явно адресован не мне, а нашей лисичке. Запоздало вспомнила, что Али самая младшая из нас всех.
— Я? — удивлённо хлопнула ресницами подруга и отвернулась. — Никуда, просто задумалась.
Щёки Алании окрасил нежный румянец, выдавая её с головой. Благо, братья давно уже отмерли и перестали сверлить нас глазами, понимая, что сами пригласили нас сюда. Два небольших стола были сдвинуты и поставлены рядом с одной из кроватей, на которой мы уже и так разместились с девочками. И на столе начали появляться вкусности.