- Да я тебя за такое поношение… –
Радко, сжав кулаки, сделал шаг к деду, но на его пути оказался
племянник Филиппа и окружающие с удивлением обнаружили сходство
между ними. Оба рослые, свирепые, с лобастыми головами на мощных
шеях…
- Как же так, - одна из тетушек
Томака удивленно захлопала глазами. – Так ведь нельзя было бабке
Смиле с семьей деда Филиппа в брак вступать. Светочи запрещали!
- Пущай светочи в этой ситуации и
разбираются, - прошамкал беззубым ртом дед Филипп. – А то ишь, из
поселка вдову с детьми гнать придумала, старая дрянь!
- Закрой свой грязный рот, - зарычал
Радко. – А не то я не посмотрю на твой преклонный возраст и учиню
хорошую взбучку.
- За меня есть кому вступиться, -
старик обвел рукой членов своей большой семьи. – Племянничек!
- Не племянник я тебе, - грозно
молвил Радко. – Я в своей семье старший и ты в мою семью не лезь. Я
старшинство тебе не отдам!
- Пусть светочи решают! – вновь изрёк
дед Филипп и вышел прочь со двора.
***
- Пусть Амела виру за порченную дочь
выплачивает и на том покончим! – исподлобья глядя на шестерых
светочей, сидящих на длинной лавке у дома старосты, сказал
Радко.
- М-да, - растеряно протянул один из
светочей, опиравшийся на палку руками, которую упер у себя между
ног. – Дела…
- И какую же виру ты хочешь, Радко? –
из толпы послышался голос неугомонного деда Филиппа.
- Не лезь, старый, - зычно ответил
Радко. – Без тебя разберемся!
- Дела… - вновь протянул светоч. –
Никакого уважения ни к супружеской верности, ни к старшим. Какую
виру ты хочешь, Радко?
- Семья Амелы входит в мою, её дом,
участок и скотина, становятся моими!
- Ишь, чего удумал, проныра, – вновь
подал голос дед Филипп. – У Амелы сын есть, и он через год в
возраст мужчины войдет, а ты хочешь его всего лишить. Всего того,
что его отец, и отец его отца, в поте лица зарабатывали. А может ты
к Амеле под одеяло залезть желаешь, а? Уж очень много непонятностей
в смерти её мужа присутствует!
- О чем ты, Филипп? – встрепенулся
один из светочей, до этого якобы дремавший и не обращающий внимание
на происходящее.
- Да о том, что помню я, вот этого
вот еще юнцом, - дед Филипп кивнул головой в сторону Радко. –
Помню, как он на Амелу заглядывался, да слюни пускал…
- Закрой свой поганый рот, старик! –
злобно прорычал Радко. – Не доводи до греха!