Он учил меня быть полезной. Контингент в интернате подобрался непростой и понятие о полезном и нужном тоже были свои. Умею ли я воровать? Да. И подложить что-то незаметно тоже могу. Именно с этого началось обучение. Знаете, на самом деле я ненавижу всю эту «блатную» братию и их ценности. Если бы не встречи с родителями, может быть, я бы стала такой же. Но наверняка перестала бы себя уважать. Я могу ударить, но не того, кто слабее. Никогда не возьму чужого без серьезной необходимости. И не говорю на жаргоне. Хотя бывает, думаю, да. Я все силы положила, чтобы не стать одной из них. Два года меня «воспитывал» Стас. Учил воровать и драться. Старшие меня не трогали, но мелюзга постоянно задирала. К «своим» мелким в интернате относились своеобразно – им позволялось все. Я научилась убегать, прятаться, уворачиваться и сдавать сдачи. Это работало, если нападал кто-то один. К сожалению, чаще они действовали стаей. Второй раз я чуть не умерла, когда Стас покинул интернат. В этот же день подросшая «мелочь» собралась в толпу. Били кулаками, пинали ногами. Разогнал шпану Степан Григорьевич, успел можно сказать вовремя, потому что кто-то уже взял в руки камень, готовясь опустить его мне на голову. Тогда я снова видела родителей. Мама плакала, а папа вздыхал.
- Не пытайся противостоять толпе, – говорил он. – Ей управляют инстинкты. В толпе никто не думает сам. Всегда ищи главаря. Того, кто стоит в стороне и управляет остальными. С ним можно договориться.
Сломанные ребра долго заживали, поэтому я вычислила главаря малолеток, только когда вышла из больницы. Подошла сама. Мне было 10, ему 13. Сын рецидивиста, он даже не помнил себя на воле.
- Поговорим? – спросила я, подойдя вплотную и глядя на него снизу вверх.
Он усмехнулся и кивком предложил отойти в сторону.
- Мне нужна защита, что хочешь взамен? – спросила я.
Оглядел оценивающе.
- Отработаешь, – сказал будущий главарь ОПГ.
***
К чему я это сейчас вспомнила, спросите вы? Все очень просто. Я слабая и не знаю пока во что ввязалась. Мне нужны союзники. Начнем с того, что кто-то отравил избранницу принца, она умерла, и я заняла ее место. Точнее именно так, скорее всего, было бы, если бы это происходило в любовном романе, а не в моей голове. Логично, что в этом случае и мне грозит опасность, пусть я даже не хочу в нее верить. Предположим, что моя миссия – устранить ее. Тогда цель ясна – надо выяснить, кто убил Золушку. Предположу, что ни принц, ни его приятель не делали этого, и временно вычеркну их из списка подозреваемых, чтобы они помогли мне выяснить правду.