Мне подобное пока не грозило. Но эффект признания магией навеял
мысли о том маге. Каково это, постоянно ощущать всё живущее на
огромной территории?
***
Следующие дни проходили, в точности похожий один на другой.
Утром я отправлялся в императорскую библиотеку и изучал теорию.
После обеда ехал в зоопарк и практиковался. Я решил взять волков на
измор. Не отступить, пока не добьюсь своего. Дело медленно, но
верно продвигалось.
Звери, поначалу относящиеся ко мне с раздражением, постепенно
сменили его на интерес.
День за днем я приходил к вольеру и упорно старался наладить
связь.
Пришлось придумать себе прикрытие, чтобы не вызывать подозрений
у служителей. И им стало рисование. Я купил мольберт, краски и
специальный складной стульчик. Часами зарисовывал хищников,
продвигаясь и в этом занятии.
По крайней мере, по сравнению с тем наброском статуи, что я
делал у мастера Овражского, прогресс был внушительный. А ещё это
помогало сконцентрироваться на магии. Изображая волков на хосте, я
словно вникал в их суть.
К счастью, прочие дела меня не отвлекали.
От деда пришла весть, что они наконец достигли южного морского
побережья и вовсю наслаждаются отдыхом. Предложения графине он пока
не сделал, явно на последний момент откладывал. Но главное, что
Нина Федоровна была довольна жарким солнцем и теплым морем.
Людвиг успешно занимался ресторанными делами, ежедневно
отчитываясь по утрам и вечерам.
Ракита корпел над иллюзиями и сначала пытался все детали
выспрашивать у меня, но я его переключил на Людмилу Владиславовну.
После этого мастер морока перестал меня беспокоить, зато от
заведующей кафедрой пришла благодарность за «смышленого
мальчика».
Домашние занимались обустройством флигеля, шла стройка новой
лаборатории. В саду появились новые обитатели. Природница, с моего
согласия, высадила какие-то экзотические деревья, проверяя своё
мастерство. Мне всё было никак не улучить момент, чтобы расспросить
её насчет нефритовой лозы. Идею заполучить себе такую же я не
забывал.
Темная отлеживалась дома. Пару раз я проверил, так ли это на
самом деле, придя к её окнам. Её императорское высочество пила
целебные настои и спала.
Воры, пойманные в саду Янина, не сознавались. Пристав Заужский
исправно писал мне о ходе дела, но оно застопорилось. Я решил, что
как только разберусь с рангами, сам побеседую с ними, сели ситуация
не изменится.