— Да-да, — отмахнулась Акаги, стряхивая пепел сигареты в
пепельницу, которую Кацураги успела подставить, иначе бы всё
оказалось на поверхности стола. — Говори, что хочешь, но по всем
документами ты уже пять лет как моя официальная дочь.
— Это лишь бесполезные бумаги. По-настоящему решает только
сердце, — её подопечная положила руку на левую сторону груди. — И
оно мне говорит… — а тут Рей ненадолго зависла, словно что-то
усиленно обдумывая. — Что ты — сука?
В конце она наклонила голову, вопросительно взирая на Рицуко…
ожидая подтверждения?
Доктор же, с силой вмяв окурок, помассировала переносицу, тихо
проворчав себе под нос:
— Будь проклят интернет, — поняв, что дочь всё ещё ждёт ответ,
блондинка чуть более резко, чем требовалось, произнесла: — Нет,
Рей, я — не сука.
Аянами медленно моргнула (в голове почему-то всплыло сравнение с
подвисшей компьютерной программой), решив зайти на второй круг:
— Тогда стерва? — Акаги на это отрицательно качнула головой. —
Сволочь? — опекунша наградила девушку тяжёлым взглядом. —
Беспринципная мразь?..
— Нет, Рей, — процедила сквозь плотно сжатые зубы доктор. — Я —
твоя приёмная мать.
— А… — растерянно приоткрыла рот Аянами. Реально, ещё немного и
она уйдет на перезагрузку, как после синего экрана смерти.
Судорожно оглядевшись, будто ища ответ, в конце концов Рей
остановилась на уже проверенном приёме: бесхитростно показала
Рицуко выставленный средний палец.
Выражение лица светловолосой женщины начало походить на каменную
маску. Лишь чуть подрагивающее нижнее веко намекало на то, что
трещины-то уже пошли.
Я бы с радостью продолжил наблюдать за бесплатным
представлением, интерактивным зрителем которого невольно стал, но
веселью помешала Мисато, что, нервно рассмеявшись, подскочила на
ноги.
— Точно! Наггетсы сами себя не разогреют! И кто что будет будет
пить? Могу предложить, — она распахнула холодильник и, наклонившись
(глаз радуют её подтянутые формы, особенно — в "буферной зоне"),
принялась перечислять: — Есть вода, апельсиновый сок и пиво.
Синдзи-кун, Рей-тян, последнее не по вашу душу!
— Не очень-то и хотелось, — хмыкнул. — Мои предпочтения уже
известны.
— Маньяк, — беззлобно фыркнула капитан, не глядя кидая мне
коробку с божественным нектаром, которую я ловко поймал.
— Почему мне нельзя пить пиво? — Рей нахмурилась.