Теневые коалиции рулили на наших занятиях. Из-за них меня,
Кемраха, Ул’Мару выносили одними из первых. А вот Мирела и Аиноло
держались дольше. Гордый ранимый бастард вдруг проявил чудеса
ловкачества и хитроплетсва. Ухитрился входить в коалиции с теми,
кто раньше и не глядел в его сторону.
А меня неожиданно удивил Ул’Мара. Как-то во время одного из
массовых боев, он оказался подле Кемраха. Вступил с ним во
временную коалицию. А следом свистнул мне:
- Эй, Карина, идем к нам!
В запале драки я не разглядела, кто с ним рядом. К кому – нам.
Подскочила к Улу, скользнула под выставленный им щит, влила свою
силу… И лишь после этого обнаружила, что вместе с нами щит держит
Ситтрени…
Для Кемраха такой вираж тоже оказался сюрпризом. Он скрипнул
зубами, но не отделился от нас. Вдвоем они держали щит, пока я
зафигачила свой мега-файрбол в толпу напиравших на нас
одногруппников.
В тот день мы втроем выстояли против остальной группы… а потом
оба джентльмена не сговариваясь, вырубили меня. Победителем в тот
день вышел Кемрах. На следующий день мы провернули тот же финт…
А в конце Ул’Мара, то ли из симпатии ко мне, то ли из жажды
реванша, знаком предложил мне валить кровника. Я не отказалась. И
когда мы с Улом остались вдвоем друг против друга, он элегантным
жестом уступил мне победу.
- Я знаю, что ты сильнее, Карина. Ты справилась с тем, кто
казался непобедимым всей Меркане. А я – простой бастард. Сдаюсь и
признаю твое превосходство.
Он изящно поклонился, словно рос не в доме бывшей горничной, а
воспитывался среди настоящих аристократов.
Ох уж этот Ул… Именно с ним мне было проще всего общаться в
Академии. До перехода к «силовичкам» мы целый месяц занимались в
одной группе. Я искренне общалась с ним без препон. Он никогда не
уходил от ответов, не оставлял мои вопросы висеть в воздухе – как
это делала Мирела. Не подначивал, как Аиноло. И не бросил общаться,
как Тасра.
Наверно, он был тем, кого я больше всего могла назвать другом. Я
тоже стала для него самым близким человеком среди аристократов. Он
со многими нашел общий язык. Приветливый, располагающий, Ул’Мара
сдружился с несколькими ребятами. С той же Мирелой.
Но все они воспринимали его как человека не своего круга. И это
заметно сквозило в их отношении, общении. Как минимум, они могли
сходу, без злого умысла, заговорить о чем-то обыденном для
аристократов, но непонятном для нол. Просто не сознавая, что у него
не было такого опыта, он воспринимает это по-другому.