Торжественная процессия тарро Высокого Рода представляла собой
небольшую армию. Личная гвардия в полном составе – полторы сотни
солдат. Еще несколько десятков замкового войска. И орава слуг. Из
них самого Оралима обслуживал только камердинер – и неизменно рядом
альк.
Остальные – свита Идоры и клановцев, которым было дозволено
сопровождать тарро. Десяти влиятельным кланам Оралим разрешил
выбрать по два представителя для поездки в столицу. Только щенков
Вигарима выбрал сам.
Всю дорогу по обе стороны от экипажа с гербом Сиули неотлучно
катились два гвардейских цуисса. Седокам было тайно поручено не
спускать с пассажиров глаз и всюду сопровождать их. Вслух такое
внимание объяснялось: жених тарини должен быть под приглядом и
заботой.
Ну а в действительности оба Сиули – заложники. Оралим слишком
хорошо сознавал, чем чревато отсутствие тарро в родовом гнезде,
когда Младшие Ветви имеют столь дерзких и амбициозных членов.
Он сразил одним выстрелом нескольких зайцев. Удалил Димара из
поместья, взял его под строгий контроль, еще и сопляка прихватил
под веским предлогом. И заложников получил, и обезвредил
потенциального смутьяна.
Вдали от клана, от своих людей и своих ресурсов, в окружении
личной гвардии тарро, Димар бессилен. И он, и Вигарим не могли не
понимать это. Сиули потеряли возможность использовать отсутствие
тарро в поместье.
Дорога заняла больше недели. Огромная процессия двигалась
медленно, Идора останавливалась куда чаще, чем на взгляд Оралима
необходимо. Жена расположилась в отдельном экипаже, окружив себя
девицами из свиты. Каждой из них то и дело становилось то дурно, то
душно.
Оралим с удовольствием вышвырнул бы их всех на дорогу – во главе
с Идорой, и поехал бы в столицу один. В свой экипаж он не пустил
никого, кроме алька. И у него впервые за много месяцев после
предыдущей поездки ко двору, выдалось свободное время для
размышлений.
Почти все его мысли были о Ло’Ар. О наваждении, которое накрыло
его, словно демонское проклятье. Он с удивлением обнаружил в себе
странное. Чем дальше от Делари, тем слабее делалась его одержимая
похоть.
Он осознал, что вожделение, стремление любой ценой овладеть этой
женщиной накрывало его с такой силой, что все доводы рассудка
отступали. А ведь Оралим совершенно не был готов портить отношения
с дочерью из-за бессмысленной похоти. Это не та роскошь, которую
тарро Высокого Рода может позволить себе.