Кто-то из мальчишек хмыкнул.
- Да уж, подумал бы я, что однажды попаду мясом на Тал-сат!
Я уже наслушалась, что «мясом» собирательно называли
гладиаторов. Точнее, бойцов: гладиаторов, как и гладиев, в этом
мире не существовало. Почти все бойцы рано или поздно оставались на
этой арене безжизненным куском мяса. Единицам везло, как
Ветарии.
Стоило вспомнить, как она тут же напомнила о себе:
- Нравится вид? Скоро познаете на собственной шкуре, каково
приходится мясу! Не зевайте, успеете налюбоваться. Марш в
тоннель!
Оглянувшись, я увидела широкий проем в стене. Ощетинившись
заточенными прутьями поднятой решетки, он зиял непроглядной тьмой.
Ветария указывала прямо на него. Мы побрели в эту черную дыру, как
в пасть монстра.
Шагнув в проем, очутились в невысоком, но довольно широком
гроте. С противоположного от входа края он сужался в туннель,
который шел вниз под сильным уклоном. Ветария скомандовала
спускаться по нему.
Туннель оказался узким, и нам пришлось выстроиться гуськом, как
первоклашкам. Вереницей мы шли по каменным плитам, стёртым до
блеска. Я тут же представила, как тысячи детей до нас полировали
своими маленькими подошвами этот коридор смерти, проходя по нему на
свой последний бой…
Под низким сводом мерцали осветительные шары, отбрасывая
неровные блики на стены из грубо вытесанных камней. Наши тени
скользили по стенам, точно призраки, наблюдавшие за непрошеными
гостями.
Чем дальше, тем прохладнее становился воздух. Я поежилась. Мы
шли молча, шушуканья и смешки утихли. Наверно, не одна я прониклась
тяжелой памятью этого зловещего перехода. Вскоре туннель
расширился, выведя нас в просторный зал с высоким сводом.
По углам стояли изрубленные и изрезанные манекены. А вдоль стен
красовались стойки с оружием самых разных форм и размеров, подчас
невероятно причудливых и непредставимых для меня до сегодняшнего
дня. Лезвия – длинные, короткие, изогнутые, зазубренные, но все
отполированные до блеска – серебристо сияли в неярком свете шаров
под сводом.
Против воли я вообразила, как они вонзаются в плоть, как кровь
брызжет из ран, как крики боли наполняют воздух. Каждый из клинков
создан, чтобы калечить и убивать. Мне не терпелось пройти дальше,
сбежать отсюда… но наша процессия остановилась.
Я осмотрелась в поисках Ветарии. И увидела ее, стоявшую возле
оружейной стойки. Губы сжаты в плотную, злую ниточку. Стиснуты
кулаки. В глазах – блеск, подозрительно похожий на слезы. Я
поспешно отвернулась. Хоть бы она не заметила, как я на нее глазела
в такой момент! Иначе мне несдобровать.