— Пчелка моя, здорово они нас сегодня потрепали. Ничего, старик
Харди тебя подлатает.
— Что, Мел, всё-таки свалилась? И меня гад исподтишка достал, но
Бард его вырубил, — донесся хриплый, словно карканье ворона, голос
справа. С левой стороны кто-то надрывно закашлялся, издав влажный
булькающий звук, и вскоре — затих, оставив после себя гнетущую
тишину.
— Гадар ушел, — глухим, будто из-под земли, голосом проговорил
все еще возвышающийся надо мной мужчина. Его широкие плечи поникли,
а в глазах промелькнула тень невыразимой скорби. — Славным был
воином…
Спустя час меня бережно уложили на телегу, застеленную соломой и
чистыми тряпками. Рядом со мной разместили еще несколько раненых,
как оказалось, моих соратников по отряду наемников. Из обрывков
чужих разговоров в моей голове постепенно начала складываться
картина произошедшего: мы сопровождали торговый караван, когда на
нас напали разбойники. Мы отбились, но заплатили за победу высокую
цену — Гадар был не единственным, кого мы потеряли в той
схватке.
Теперь, когда туман в голове немного рассеялся, я начала
вспоминать детали боя. Разбойники напали на рассвете, когда караван
проходил через узкое ущелье. Они выскочили из-за скал, словно
демоны из разлома — не меньше трех десятков головорезов. Я помнила,
как выхватила меч, как крикнула предупреждение. Первого бандита я
сразила почти машинально — отточенное движение, и клинок вошел под
ребра. Второй оказался опытнее, его удар я едва успела отбить, но
третий, зашедший сбоку, достал меня своим кинжалом. Удар пришелся в
живот, и только крепкая кожаная броня спасла меня от смертельной
раны...
— Мел, выпей, — прервал мои воспоминания участливый голос
Харди-лекаря, а вскоре моих разбитых губ коснулось что-то холодное
— глиняная чаша с горьковатым отваром, от которого пахло полынью и
еще какими-то незнакомыми травами.
— Эй! Харди! Как там Бор? — окликнул лекаря мой сосед, со стоном
чуть приподнимаясь на локте. — Видели бы вы, как он отбил удар...
грязный гоблин отлетел на добрых три метра. Если бы не подлый удар
секирой, Бор бы и второго порешил.
— Ушел к эланам Бор, — чуть помедлив, ответил лекарь. Его
морщинистое лицо на мгновение стало еще старше, а в глазах
промелькнула тень скорби. Поправив сползшую со лба одного из
наемников окровавленную повязку, он быстро ретировался, словно
пытаясь скрыть свою печаль.