— Калата бы лучше акты быстрее сдавал, а не языком чесал направо и налево. — Марек спускается первым, придерживая Олю под локоть, иначе ей нечем стало бы приподнимать подол длинного платья.
— Зато он много рассказал мне про все эти ваши заморочки, — покачав головой, она отпускает его руку, выходя на брусчатку.
И пусть до машины два шага, но взгляд не отпускает стройную фигурку, осторожно переступающую с камня на камень. Ещё бы, в таких-то туфлях.
— А должен был рассказать ты, — вскользь замечает Оля, дойдя до машины. — И не вчера, как Петя, а неделю назад, как только узнал о вечере.
— У тебя нашёлся информатор поболтливее, — недовольство прорывается, заворочавшимся в глубине сознания зверем, но к этому он почти привык.
— А что, ревнуешь? — Вскинувшись, Марек видит, что Оля без насмешки, но всё же улыбается, впервые настолько чётко обозначив их непонятные отношения.
— А если да?
Два хлопка и они сидят в тёплом, не успевшем ещё остыть, салоне авто.
— Глупо и недальновидно, — вроде бы бесстрастно пожимает плечами она, но ему виден уголок, дёрнувшихся в улыбке, губ. — А к трупам не ревнуешь?
— Они не треплются о чём ни попадя, — хмыкнув, Марек заводит мотор.
— Это смотря с кем.
***
— Оля, ты просто… — Петя восторженно цокает языком, поворачивая меня вокруг своей оси, как на рынке.
Стоило нам с Мареком войти в массивные двустворчатые двери, как всё великолепие «Волчьей тени» попыталось нас ослепить. Мы не ослепились. Я с той стороны видела ещё и не такое, а Марек наверняка привык ко всему этому богатству.
— Убрал бы ты р-руки, Калата. — Марек высматривает кого-то в толпе и игнорирует мой насмешливый взгляд.
— Рычит? — громким шёпотом издевается Петя.
— Порыкивает, — фыркаю в ответ, чувствуя, насколько сильнее сжимается рука Марека на моей талии.
Собственнически.
А всё потому, что наши отношения после моей смерти приобрели интригующий оттенок. Для нас интригующий, потому что Тени всё ещё смотрели на меня с угрозой. Всерьёз считали, что я испугаюсь? Тогда мозгов у них нет вовсе. Марек, похоже, считал также и тоже не боялся подчинённых, которым, по идее, запрещались служебные романы.
У нас романа не было, чтобы там не придумывали Тени.
Да и назвать его служебным… нет, мне, конечно, вручили удостоверение с пометкой «консультант» и печатью в виде оскаленной волчьей морды сразу после развоплощения Тадеаша. Причём, вручал даже не Марек, оставив величественное действо на совесть сотрудников. У которых с совестью было так же, как с мозгами, потому что вручение, названное торжественным, прошло в тусклом сером кабинете без окон и с кислой миной кого-то из канцелярии.