— Зачем я вам, князь? — Я не пробыла в «Волчьей тени» и двенадцати часов, а от обилия событий уже тошно.
— Тебе.
Ну, конечно. Странно выкать тому, у кого в ауре столько неприкрытого интереса к одной скромной ясновидящей.
— У меня нет ни сил, ни времени, ни желания играть в ваши клановые игры. У меня есть другие, гораздо более интересные занятия, так ответь, зачем я тебе?
— Уже очень давно я не встречал никого, похожего на тебя. Никого, кто был бы достоин княжеской крови. Никого…
— Ой, всё. — Глаза закатываются сами собой, а желание торчать в этой комнате одной пропадает как вид. — Надумаешь ответить честно и без всего вот этого, ты знаешь, где меня найти.
Обойдя застывшего вампирского князя, я резким шагом выхожу из спальни.
***
Ноги сами приносят его туда, где всегда тихо, спокойно и уютно. Где волков, независимо от пола, возраста и чина поили, кормили и согревали. Туда, куда ноги привели и Стасю.
— Поделишься?
Она сидит в самом дальнем углу кухни на высоком барном стуле. Сидит, повесив голову и запустив руки в длинные кудрявые волосы. И молча придвигает ему огромную и круглую деревянную тарелку с сырами, мясом и хлебом.
— Как ты? — Марек без всякого удовольствия вгрызается в кусок белого, только испечённого хлеба.
— А ты? — горько усмехается она.
Он? Зверь внутри в форменном коматозе, а сам Марек хочет перекинуться, забыть обо всём и унестись на самый край мира.
— Почему ты здесь? — вместо ответа он тянется к её кружке и делает большой глоток молока.
— А ты? — повторяется Стася. — Здесь можно отвлечься, — кивает она после паузы на суетящихся поваров, — а в комнате хочется повеситься. Только представлю, что какая-то тварь тронула мою семью… — Стася со стоном трёт лицо. Ожесточённо, словно пытаясь проснуться от кошмара. — Это же жесть какая-то! Просто взять и убить Влада. Зачем? Почему? Как наглости хватило поднять руку на наследника Главы?
— Значит, кому-то было очень надо. — Взгляд упирается в сцепленные в замок пальцы.
— Кому, Мар? — Стася резко поворачивается. — Скажи кому и я лично, своими собственными руками порву гада!
— Скажу, — вздохнув, он отводит от лица сестры прядь волос и она, по сути совсем ещё девчонка, доверчиво прижимается щекой к его руке. — Но не сейчас.
— Хорошо. — Стася тяжело вздыхает и, замявшись, всё же сооружает себе огромный сэндвич. — Тебя тоже хотели убить? Все только и делают, что шепчутся. Идиоты.