Рядом с жизнелюбивой, яркой, как канарейка, Татьяной, Лена чувствовала себя блеклой, серой и скучной забитой церковной мышкой.
В тайне она завидовала яркой внешности, легкому характеру, искрометному нраву подруги. И сейчас задалась вопросом: а не привлекает ли Таня Серегу, который, как она это знала, порядком подустал от их вяло текущих отношений?
Поднявшись на пятый этаж все посмотрели в сторону лестницы.
– Я думал, в доме пять этажей?
Серёга вопросительно посмотрел на Лену.
– Правильно думал. Лестница ведет на чердак.
В чёрном провале над лестницей свет таял, как сахар в кипятке.
Из темноты кто-то наблюдал за ними, затаившись.
Кто-то злобный поджидал благоприятного момента.
– Ты дверь-то открывать будешь? Или как?
Толкнул Лену в бок Серега, заставляя выплыть из мира страшных фантазий.
Лена поспешила провернуть ключ в замке. В распахнутую дверь навстречу им повеяло теплым воздухом.
Оказавшись в коридоре, все облегченно вздохнули.
Ребята, по непонятым причинам, решили расположиться в «кровавой спальне». Будь на то Ленина воля, она бы предпочла зал. Там просторнее и светлее. Да и к входной двери, если что, поближе.
Друзья уселись на пол, поставив между собой, посередине, тарелку с чипсами и солеными орешками.
Во влажной пивной прохладе было что-то успокаивающие. Наверное, именно поэтому спиртное быстро убывало? Все исправно на него налегали.
– Здесь промозгло, – передёрнула плечами Танюшка. – Да что там промозгл – откровенно холодно! Странно. В такую-то жару
– Это потому, что здесь живет полтергейст, – неожиданно для себя сказала Лена.
Глаза друзей глядели с насмешливым любопытством.
– В комнатах с приведениями ведь всегда бывает холодно? – с извиняющейся улыбкой закончила Лена.
– И кто он? – оживилась Танюшка, жадно блестя карими глазами. – Твой полтергейст?
– Дух самоубийцы. Я вам сейчас кое-что покажу.
Лена выбежала в коридор за тетрадкой, которую оставила на подзеркальнике. Вопреки ожиданиям, та так и ждала её на полке.
– Видите?
Снова усаживаясь на пол, с таким выражением, будто притащила ценнейшую реликвию, победоносно явила миру Лена свою находку.
– Это дневник. Он принадлежал человеку, что жил здесь раньше. Я вам его сейчас почитаю.
И Лена прочла. Все. От корки и до корки.
Хотя и чувствовала себя при этом предательницей. Совершенно, кстати, непонятно, почему?