– Вы кто? – спрашиваю я.
– Человек, – отвечает она.
– Возраст?
– Непреклонный.
– Пол?
– Деревянный.
– Год рождения?
– Постойте, – вдруг говорит она. – Не надо…
– Чего не надо?
– Не надо больше вопросов. Я, кажется, понимаю…
– У меня ощущение, что у нас с вами вообще много общего. И если бы я спросил вас о месте жительства…
–… я бы ответила, что живу в населённом пункте.
– Разве это может быть простым совпадением?
– Думаю, что нет.
– Тогда едем дальше. Семейное положение?
– Замужем.
– Замужем? А перед-мужем?
– А перед мужем не замужем.
– Замечательно. Но мне не очень нравятся ваши ответы. Это ведь серьёзная организация.
– Мне кажется, я уже где-то это слышала.
– Зачем вы вообще сюда пришли?
– Я просто шла мимо и заглянула в окно.
– Да что вы говорите! Неужели я вам понравился?
Она пожимает плечами.
– Но вы же почему-то зашли?
– Почему-то зашла.
– И прошли?
– Прошла.
– И ответили на мои вопросы?
– Да.
– А как вы представляете дальнейшее развитие событий?
– Я даже не знаю… У вас ведь рабочий день.
Я сбрасываю листы анкеты со стола.
– А чёрт с ним, с рабочим днём. На улице такая прекрасная погода.
Я встаю, открываю дверь, и мы выходим на улицу. Хотя дальнейшего развития событий совершенно не представляем.
"В ответ на заявление товарища Чернобурко о непереводимости фольклорно-художественных единиц эксперт по лингвистике товарищ Мырин привёл прекрасный контрдовод: он на глазах у всех делегатов конференции перевёл на английский язык столь знакомую всем нам ещё с детства считалку:
Шла машина тёмным лесом
За каким-то интересом.
Инте-инте-интерес
Выбирай на букву "с".
Его перевод, вполне сохраняющий смысл оригинала и живостьязыка, звучал так:
A vehicle was crossing the twilight forest
And looking for Something amusing in it:
Something, Something, Something, Something,
Something beginning with the letter S.
Выступление товарища Мырина получило всеобщую поддержку и одобрение. Данный перевод занял подобающее место в материалах конференции".
"Вестник лингвофольклористики", 4, 1981.
"По всей видимости, мы не можем сомневаться во мнении столь авторитетного учёного, как академик Звалынский. Найденный им в архивах института стихотворный отрывок на английском языке действительно стоит считать принадлежащим перу самого Байрона. В переводе академика Звалынского обнаруженный шедевр звучит так: