Слова о
том, что за использование неразрешенных игровых предметов меня
могут убить, и смерть будет окончательной, не давали расслабиться.
Помирать не хотелось, тем более теперь, когда я впервые за
несколько дней почувствовал, что могу не просто жить в этомбезумном мире, но и стать кем-то
большим, чем на Земле.
Так что
перед тем, как выдвинуться, я нашел вывороченное дерево и в яме
организовал тайник. Носить вещи, которые не могу использовать,
опасно. Так что я ссыпал кристаллы в сапоги, а их запихнул в броню.
Все это тщательно закопал и лишь после этого
выдвинулся, не забыв прихватить
самый первый добытый кристалл.
Расставаться со своим трофеем я не
собирался.
Что такое
двадцать километров на Земле? Не такое уж большое расстояние, по
сути, четыре часа ходьбы, пятнадцать минут на машине. Однако здесь
я не по удобным мощеным проспектам шел, а по дремучему лесу,
который с каждым часом становился все мрачнее.
Измененные люди встречались все реже, как будто я
постепенно удалялся от эпицентра. И это не могло не радовать.
Несмотря на то, что меч продолжал прокачиваться с каждым убийством
местного зомби, усталость никто не отменял. Экипировку падшего я
держал отключенной на всякий
случай, и переодевался лишь для боя.
Поход
через лес позволил о многом подумать.
Эльфы
засунули нас в свою игру, превратили людей в монстров и относятся к
«локальным существам», как к обслуживающему персоналу. Судя по
тому, что рассказала та рогатая эльфийка, мы здесь что-то среднее
между мебелью и рабами. Раз неписей можно убивать заприсвоенный игровой предмет, о правах
человек можно забыть. Так и этого мало, но мой класс в принципе не
даст возможности спокойно жить-поживать да добра
наживать.
Фактически, чтобы получить возможность жить, мне
нужно не просто прирезать парочку эльфов, а истребить их всех до
единого. И не по одному разу – только одна смерть из ста будет
окончательной для ушастого выродка, которого я завалю.
Я никогда
не был матерым воякой, режущим глотки окружающим, но тут уж
действует священное правило Кузьмича. Жить захочешь – не так
раскорячишься. А потому надо разбираться, что это за мир, и как мне
в нем жить.
Лес,
наконец-то, посветлел. Я уже чертовски устал, так что когда передо
мной возникла старая каменная дорога, уложенная плитами,
остановился на месте и застыл, тупо рассматривая ее в
деталях.