Нашёл уже.
- Какая она тебе Максимовна? У нас четыре года разницы.
- Пять.
- Ну, пять…
И это с еë точки зрения "не комильфо".
Вздыхаю... Бесит это! Причём здесь вообще возраст? Нет, в этот раз этот бред меня не отморозит. Твоя очередь сдаваться, Ростовская!
- Шмелёв... - хлопает по карману Ромке подошедший тренер.
От силы удара пачка сигарет, лежащая там сминается.
Ромка врезается в меня плечом.
- Ещё раз спалю с сигаретами, закопаю тебя на ринге прямо в татами, усёк?!
- Угу... - поджимает он губы.
Бес и правда изведëт. Надо не палиться.
- Здравствуйте, Бессо Давидыч, - улыбается Яшин.
Бес ведёт пальцами по тёмной щетине, оценивающе оглядывая нас.
- Сумки проверять не надо? - строго.
Это он про спиртное.
И проверять конечно надо! Но мы, честно глядя ему в глаза, отрицательно качаем головами.
- В автобус давайте, - недовольно.
Почти все места уже заняты. В самом конце салона пацаны оставляют для меня место, чтобы я сел наискосок от Алены.
Она пытается запихать сумку под сиденье, но там уже занято. Коса падает с плеча, кончик метёт пол.
- Давай... - забираю у неё из рук и дёргаю к себе.
- ДавайТЕ, Марат, - тихо и строго одергивает.
- "На часах ноль-ноль... " - сняв с плеча гитару, бьет по струнам Яшин.
- "Я старше на год и пришёл мой день! " - подхватываем мы с Шмелём и ещё несколько человек.
Толпа подпевает. В салоне веселый кипиш. Кто-то кого-то облил водой, у кого-то вещи из сумки рассыпались. Как дети, чесслово!
Тренер заходит последним.
- Поехали! - перекрикивая ор толпы распоряжается он.
- "Гоним дальше целой толпой. На часах ноль-ноль!".
Шмелёв стебется, надувая припасенные для разврата "резинки" и, как надувные шарики, запускает по салону автобуса.
Хохот! Народ перекидывает их друг другу.
Алёна бросает на меня взгляд из серии "рука-лицо", чуть закатывая глаза. Да ладно тебе! Борзея, шлепаю по "шарику", запуская его в неё. Он падает ей прямо в руки. Она шокированно застывает.
- Шмелёв, Тарханов кросс бегут с нагрузкой, - бросает в проходе сумку Тренер.
Да пофиг! - переглядываемся мы.
- Алёнка, подвинься, - смещает он ее к окну.
Лопает складным ножичком надутый презерватив, засовывает в карман его останки.
- Пацаны... - словно извиняясь, разводит он руками, успокаивая её.
Яшин, убирая гитару, достаёт пакет с конфетами. И дальше по салону летят уже конфеты. Алёна демонстративно смотрит в окно. Но мне кажется не на улицу. Тонированное стекло, как полупрозрачное зеркало. И я кожей чувствую, что смотрит она в отражение на меня. Ну смотри...