Конечно, донимали полученные накануне
раны, но рано или поздно они заживут, превратившись в очередные
шрамы. А шрамами тут никого не удивишь.
Кряхтя и разминая затекшие мышцы,
мужики потянулись в дальний конец пещеры. Я сначала не понял зачем,
а потом грозными криками и обещаниями всевозможных кар погнал всех
наружу. Не хватало еще превратить это место в вонючий сортир.
Привычка – страшная сила. Вот только бурный поток воды, готовый
смыть нечистоты здесь отсутствовал.
В каком-то смысле бывшие невольники
походили на несмышленых детей. Или на роботов, привыкших
действовать изо дня в день по одному и тому же алгоритму. Я
надеялся, что это быстро пройдет.
Вскоре все окончательно проснулись, и
мы собрались снаружи пещеры для обсуждения дел насущных. Обсуждение
не клеилось. Беглецы не торопились высказываться, щурились от
яркого света и поминутно потирали глаза, нет-нет да бросая в разные
стороны полные любопытства и восхищения взгляды.
Евген смотрел на меня исподлобья, но
бузу не затевал. Леуш, привалившись к стене, безмятежно жевал
добытую уже где-то травинку. Казалось, что его вообще все
устраивает, и он готов провести так остаток жизни. Я же обратил
внимание, что светившиеся ранее вдалеке кристаллы несколько
потускнели, но зато зажглись соседние. Будто источник света
сместился, имитируя движение небесного светила.
С учетом же того, что неизвестно
закинуло нас в какой-то пространственный разлом, отдаленную область
Терры, а то и вовсе в другой мир, то последнее предположение
запросто могло оказаться правдой. Заодно вспомнилась прочитанная в
одной из книг теория пузырей, потому что доступная взгляду область
обладала формой сферы.
Впрочем, практического значения все
это имело мало. Нужно работать с тем, что есть.
– Кто-нибудь из прибывших со мной
крутолугцев разбирается в съедобных и целебных растениях? – со
вздохом спросил я, осознав, что бремя лидера за время сна не
рассосалось и в кусты не уползло.
– Я. Немного. Если не забыл. –
отозвался Захар, делая шаг вперед. Молодой светловолосый мужчина с
перевязанными левой ногой и грудью. – У нас дома я был пастухом.
Учеником пастуха. Но иногда мне доверяли и все стадо целиком.
Невеликое достижение, но в глазах
коренных обитателей рудника Захар только что поднялся выше, чем за
последние восемь лет совместного тяжелого труда.