Пауков он всегда боялся, кстати.
А ещё везде он был очень важен! И пауков распознал первым, и
поединок выиграл!
Глаза при этом не переставали работать, и он увидел, что дымка
вокруг силуэта постепенно рассеивается и из неё выходит Чёрный. Их
бывший начальник, который чем дальше, тем более странно себя
вёл.
А ещё у него был замечательный навык Изменение Памяти, который
он успел развить до невиданных высот. Научился залезать разумным в
голову и… наверное, гипнотизировать их. Сам видел, как тот спокойно
подходил к разведчикам гоблинов, парализованным навеянными
иллюзиями.
И убивал, конечно.
— Что с остальными?
— Живы, — ответил он, поморщившись, — но вряд ли вспомнят эту
встречу.
— А я — вспомню? — ещё он обещал не применять свою способность
на товарищах.
— Нам с тобой нужно поговорить, — сказал он, присаживаясь на
корточки рядом со связанным Марком, — Скажи, тебе нравится Система?
Нравится, что тебя выдрало из спокойной жизни и закинуло в эту
мясорубку?
— Не понял…
— А что тут непонятного? — Эмиссар говорил совершенно серьёзно,
и Марку пришлось задуматься.
— Нет. Конечно не нравится. Планета в опасности, Боги, прорывы.
Я могу стать сильнее, но всегда оказывается что есть ещё кто-то
сильнее, и вряд ли это изменится. Но… другой жизни уже не будет,
поэтому единственное, что мне остаётся — это путь вверх.
Андрей криво улыбнулся.
— Что, если я скажу тебе, что всё может быть по-другому?
— Ты время назад отмотаешь?
— Нет! Нет, конечно, это никому не под силу. Но шествие Системы
можно остановить. Она больше не поглотит новые миры и не разрушит
новые жизни. А мы… Мы станем гораздо сильнее без неё.
— Подожди, ты что, переметнулся? К Хаосу? Хочешь сказать он
чем-то лучше?
— Нет. Не переметнулся.
— Тогда я вообще ничего не понимаю.
— Я с самого начала возненавидел Систему. Она заставляла
убивать, чтобы выжить. Угрожала мгновенной смертью за каждую
провинность, или, что ещё более мерзко — за невыполнение приказа.
Система — это рабство. А вы… «гвардейцы». Какое громкое название!
Рабы в золотых ошейниках, но всё ещё рабы. Её нужно уничтожить.
Марк, конечно, был здорово огорошен такими заявлениями.
— Но тогда останется могучий Хаос, который поглотит всё, разве
нет?
Эмиссар снисходительно улыбнулся и заговорил с Марком, как с
неразумным ребёнком:
— А что по-твоему было на Земле до прихода Системы? Порядок?
Хаос — это и есть нормальная жизнь, во всём её многообразии. Жизнь
и смерть, страдания и наслаждение, любовь и ненависть — чем это всё
не хаос? Система стремится подчинить всё себе, чтобы быть
единовластным рабовладельцем. Казнить и миловать по своему
усмотрению, сделать всё одинаковым, серым, но зато
«упорядоченным».