– Врёшь! – помотал головой я. – Ты просто подслушивал за мной.
Тем более, откуда у тебя может взяться такая вещь?
– Оттуда, что первый хозяин этого дома был алхимиком. Или ты
думал, что твой дядька сам где-то раздобыл все эти колбы да
мензурки? Они ему вместе с домом достались. А книжку я умыкнул… Как
знал, что пригодится!
Вот ведь зараза! Она ведь и вправду мне нужна. Из-за новых
законов никакую литературу алхимическую уже не найти. Если только
на чёрном рынке за бешеные деньги. Но стоит начать с того, что я и
местонахождение чёрного рынка не знаю.
– Докажи, – спокойно сказал я. – Вынеси мне книгу.
– Ага! Ты у меня её отберёшь! – разозлился Доброхот.
– Не отберу – даю слово. Издалека мне её покажешь и сразу же
скроешься, – сказал я. – В противном случае я не стану
договариваться с проклинателем насчёт сохранения твоей жизни.
– Мать-перемать, а как ты докажешь, что не обманешь меня потом?
– поинтересовался он.
– А вот тут – никак. И из нас двоих проклятьем являешься ты, а
не я. Значит, и доверия ко мне должно быть больше.
Доброхот что-то недовольно пробурчал, затем махнул рукой и
нырнул в стену – просочился сквозь доски и исчез где-то внутри
дома. Послышался громкий шорох и трёхэтажный мат. Затем из того же
места, куда только что забрался домовой, высунулась его волосатая
рука, которая держала алхимический справочник.
Я не стал вставать с дивана, чтобы не провоцировать Доброхота.
Зрение у меня хорошее – текст был виден мне издалека.
«Алхимия. Том 1. Автор: Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон
Гогенгейм».
Как ни странно, это имя я очень хорошо знаю! Этого человека
называли и более коротким именем.
Парацельс.
Швейцарский врач, создатель медицинской химии. Он и в моём мире
был алхимиком, но если учесть, какие травы растут здесь… Его работы
должны быть ещё более ценны, чем те, о которых я слышал.
– Всё? Поверил теперь? – крикнул мне Доброхот.
– Да, можешь прятать назад, – кивнул я. – Эта книга меня
устраивает. Значит, мы договорились. С тебя книга, с меня – твоя
жизнь. Если тебя вообще можно назвать живым… Ты же дух вроде?
– Да хрен его знает! – воскликнул Доброхот из своего убежища. –
Живот мягкий, а когда пирожков переем, становится твёрдый. Когда
погода плохая – башка болит. А ещё я жру, сру и сплю. Наверное, не
такой уж я и дух, верно?