Я поднялся и начал перезаряжать всё
своё оружие, смотря, как вперёд отправляются первые вооружённые
группы и в пеший конвой строятся раненые и больные люди, которым
явно требуются отдых и медикаменты.
Хорошие люди. Смелые. Правильные. Я
ощущал необычайный прилив сил от мысли, что помогу им. Они этого
заслуживают, и плевать, что некоторые из них состояли в бандах в
прошлом. Перед лицом смерти все равны. Это одна из истин этого
сурового мира. И они в полной мере её познали.
Я двигался чуть в стороне и впереди,
добивая последних зомби в этом районе. По идее — сейчас самое время
хорошенько поискать припасы и полезные вещички, но этой группе
сейчас явно не до этого. А значит, скоро здесь будет много
выживальщиков из других анклавов.
Впереди раздалась стрельба. Снова
этот опасный для густонаселённого города шум. Но что-то меня
остановило и заставило замереть, прислушиваясь.
БАХ!
Я посмотрел налево, туда, где
параллельно мне двигалась колонна из башни Большого Джонни. А затем
вперёд, в то место, откуда доносились выстрелы. Стреляли как раз в
районе башни.
Я ускорился и взлетел на ближайшее
трёхэтажное здание, что было самым высоким в округе.
— Вот ведь… И где приличных слов
подобрать?
Моим глазам открылась картина, где
тысячи солдат, которых я совсем недавно привёз на это солнечное
побережье, занимали территорию башни и окрестных зданий.
Кажется, Бруно только что выселили
из его башни, а меня облапошили, положив армейский болт на все мои
планы. Сам себе проблем привёз на свою голову…
Разговор с Бруно был неприятным, но обязательным. Я не мог за
всех них решить, что им делать и как им быть. Не мог я знать и что
потребуют военные. Я знал наверняка лишь то, что сто пятьдесят
человек, включая раненых, должны вернуться в занятые соперником
дома, чтобы узнать – какую судьбу для них приготовили. Лишь пару
одиночек сразу ушли, поняв, какая сложилась ситуация.
Их никто не винил и не осуждал. Если бы в башне не были
соратники, семьи бойцов, простые выжившие – ушло бы намного больше
людей. Я остался в стороне и не стал вместе с Бруно идти в башню.
Для меня это риски. Да и что я там сделаю? Как бравый поборник
справедливости ворвусь с ноги в кабинет главы и потребую у офицера
освободить незаконно занятую башню? Так ведь с учётом военного
положения – они и есть закон.