Я быстро познакомился с лидерами
этой общины. У них было очень много работы, ведь требовалось
разобрать кварталы, заваленные тысячей трупов. Найти тела
защитников, погибших в схватке, помочь и поддержать многие семьи,
что сегодня лишились своих мужей, сынов и отцов. У них хватало
забот. Оно и понятно. То, что со мной вообще встретились и уделили
мне немного времени, — прекрасно.
Я сам привёл себя в порядок, чтобы
не выглядеть как технодемон из преисподней, и напросился в
терминал. Мол, помог я вам по доброте душевной, но у меня
совершенно не осталось боеприпасов, гранат и прочего. Вас после
нападения я грабить не могу себе позволить, ведь у вас и у самих
может быть дефицит боеприпасов, так что я сам куплю что мне надо в
нашем алом гипермаркете выживальщика.
Ответа на мою просьбу мне пришлось
ждать минут десять. И всё это время рядом со мной с опаской
крутились дети. Я, чтобы снизить напряжённость, снял шлем,
предварительно прослушав доклад Афины о последних приказах
руководителей этой группы. Меня там было сказано не трогать, ведь
иначе «люди не поймут». Этот самый шлем стал игрушкой, когда я
давал каждому надеть его, и Афина изображала на лицевом щитке то
динозавров, то рыбок, то животных разных. Детишки смотрели на это
чудо техники, восхищались и радовались. Мне же тоже было в кайф вот
так посидеть и ощутить радость и все прочие эмоции детей. Ради
этого мы и сражаемся. Ради них всех. Нашего будущего поколения.
— Уважаемый… — обратился ко мне один
из посыльных, с эмблемой группировки Итало. Удивительно, но она
была в виде пиццы.
Интересный выбор логотипа,
конечно.
— Майкл, — напомнил я своё имя.
— Да, точно. Я пытался вспомнить
ваше настоящее имя, прошу прощения. Можете идти за мной к
терминалу. Руководство согласовало доступ к нему для вас, как плату
за вашу помощь в отражении угрозы. Но только сегодня.
— Отлично, спасибо. Простите, дети,
но мне надо идти. Когда-нибудь вы вырастете, и каждый сможет
получить себе такой же шлем. Главное — слушаться взрослых, хорошо
кушать, чтобы быть сильным, и тренироваться, учиться.
Я попрощался с мигом занывшими
детьми, которым очень уж хотелось ещё поиграть. Шлем-то ведь даже
половина детей не успела надеть и побаловаться.
Мы отправились вперёд, к терминалу,
а я представился ещё раз. Судя по оговорке, они прекрасно знают,
что я тот самый русский. И досюда слухи дошли. Это хорошо. После
сегодняшнего — они ещё дальше пойдут. И более стремительно. А уж
когда мы с бойцами развернёмся…