Обычно после лекций Митя ждал Олю на крыльце главного корпуса института, и они отправлялись гулять. Шли бесцельно, держась за руки, смеясь и болтая обо всём на свете. Проголодавшись, забегали в пиццерию, заказывали кофе, одну «Маргариту» на двоих. Счастье пахло тополиными почками, капучино и пиццей.
Родители Мити догадывались, что он влюбился, но все их вопросы оставались без ответа. Без должного ответа. Митя не хотел раньше времени их расстраивать. Он единственный сын в семье врачей, москвич в третьем поколении, а Оля – из глубокой провинции, живёт в студенческом общежитии. Трудновато будет объяснить родителям, что у них настоящая любовь и Оля не имеет корыстных притязаний на их московскую жилплощадь.
На лето Оля нашла работу в частной аптеке недалеко от общежития. Собиралась поработать один месяц, но у напарницы заболел ребёнок, и Оле пришлось остаться ещё и на август.
Митя помогал родителям с ремонтом в дачном доме. Отцовское участие ограничивалось контролем качества работы двух наёмных строителей. Из-за занятости в больнице он часто просил Митю съездить на дачу, проверить, как там обстоят дела. Митя ездил по доверенности на старенькой отцовской «Мазде». Выезжать приходилось рано, чтобы не попасть в самую гущу московских пробок. Путь лежал по Горьковскому шоссе.
Дача находилась примерно километрах в сорока от Москвы, в старом дачном посёлке. Ещё Митин дедушка Александр Петрович, известный в своё время врач-инфекционист, получил этот дачный участок. И дом, который сейчас так настоятельно требовал ремонта, был построен при дедушке. Было дому лет пятьдесят, возраст почтенный. Деревянный двухэтажный, с множеством окон, он глядел и на узкую дачную улочку, и в сад. Снаружи стены были обиты потемневшей от дождей и времени вагонкой.
Сладкое чувство радости всякий раз переполняло душу Мити, когда он открывал скрипучую калитку и входил на участок. После ночного дождя сильнее пахли цветы и травы. Митя прошёл по бетонированной дорожке в сад. Воздух здесь был пропитан волнующими, связанными с детством запахами цветов: бархатцев, календулы, настурции, душистого табака – пышные куртинки цветов окаймляли дорожку и заполняли всю не занятую овощами землю на грядках. Старые, ещё дедушкой посаженные яблони грузно клонили к земле отягощённые плодами ветки. Зелёные яблоки влажно поблёскивали от росы. Митя прошёл дальше, туда, где у забора в два ряда росли ежевичные и малиновые кусты. Знал, что эти ягоды нужно собирать в сухую погоду, но всё равно нарвал их полную горсть – пахучих, нежных – и медленно, по одной, съел, наслаждаясь тишиной и воспоминаниями.