Я тебе так скажу, во всем этом бардаке виноваты мы сами. Мы сидели по своим хатам, ели борщ, пили горилку, смотрели футбол, а они готовились в лагерях, маршировали по улицам, проедали американские гранты. Мы думали, обойдется… нет, не обошлось. Сейчас мы расплачиваемся за свое молчание, пассивность и глупость. Мы просрали страну, она больше никогда не будет прежней не только в старых границах, но и потому что люди стали другими…
Ладно, я пошел к своим. Захочешь меня найти – спроси Николая Потапенко из батальона «Кшатрии»…
Дроздов протянул Николаю руку и твердо произнес:
– Бандерлоги проиграют войну, потому что у них плохая карма…
Отличительной чертойвысшей нации является черта завоевателя.
Штаб специальных сил (СС) укроинской нациянальной армии располагался в здании бывшего райотдела милиции заводского района города Русский.
Большое трехэтажное здание было обнесено высоким бетонным забором. Повсюду висели камеры слежения, стояли вооруженные эсэсы в черных рубашках и брюках, заправленных в тяжелые американские полуботинки.
Из двери, в черной форме, напоминающей форму гитлеровской СС, вышел мужчина лет пятидесяти пяти – среднего роста, с круглым гладко выбритым лицом и стрижкой «под горшок». На губах мужчины играла улыбка, в уголках рта скрывающая нож. Это был начальник всесильной службы безопасности укроины (сбу) и одновременно командующий войсками СС – генерал-хорунжий Мыкола Шухевич.
За Шухевичем семенил его заместитель по сбу Павло Наливайко – тучный, тоже стриженный «под горшок», с хитрым прищуром продажного казацкого старшины.
В гараже стояла американская БМП «Брэдли», черный личный бронированные «мерседес»Шухевича с темными стеклами и джип охраны.
Шухевич подошел к «мерседесу», охранник открыл перед ним дверь. Генерал собрался сесть, но неожиданно передумал, повернулся к Наливайко.
– Я поеду в БМП, – бесцветным голосом мелкого клерка произнес Шухевич.
– Береженого бог бережет, – согласился Наливайко.
Шухевич сел в БМП, мерседес и джип охраны выехали за ним из гаража…
Мыкола Пидоренко родился во Львове, рос в атмосфере зоологической русофобии. Дома никто не говорил по-русски, ходил он в укроинскую школу, отец заставлял его читать книги только на укроинском. В доме рассказывали легенды о древности укроинского народа, участии «казаков-лыцарей» в крестовых походах, героях оун-упа и злых москалях.