– Блин, пацаны, че вчера было? – Без тени вчерашней агрессии спросил он, кряхтя, присаживаясь за стол, – кто это меня так, вы что ли?
– Да, ничего особенного, – сказал Майк, – ты под конец вечера к твиглянам заглянул, сахарку попросить, но они чего-то обиделись, и…
– Что, меня опять понесло? – Понимающе сказал Рубильник, доставая сигарету, – как администрация реагирует?
– Пока никак. Ждем.
– Хреново. Слышь, Майки, помоги прикурить, глаза так опухли, что я сигарету не вижу. – Майк поднес огонь. Рубильник оторвал фильтр, прикурил, сделал три глубоких тяги, сплюнул частички табака, – ладно, пойду на работу.
– Давай, – улыбнулся Майк, – береги себя, Валера.
– Пошел ты, – не оборачиваясь, кинул он через плечо и вышел из столовой.
– Еще под хмелем, – сделал Майкл вывод, – грубит подлец, – и очень весело расхохотался.
Ближе к вечеру все завертелось. Меня вызвали на допрос, по-другому это никак не назвать. Я мыл бесконечные кастрюли и сковородки, когда подошел дежурный пожарный и сказал, что меня вызывают к капитану.
– Ого! – Подумал я, а у самого предательски задрожали колени.
На негнущихся ногах я подошел к офису капитана, громко выдохнул и решительно постучался в дверь. Будь что будет.
– Можно?
– Входи.
Я уверенно открыл дверь и вошел. Офис был маленький, с обшарпанной, кое-где подранной мебелью. В помещении, кроме меня и капитана, присутствовали офицер безопасности и главный инженер. Прямо, как в суде.
– Суд инквизиции, – мелькнуло у меня в голове.
Я нерешительно мялся у самого входа.
– Здрасте.
– Здравствуй, Алан, – теплым отеческим голосом сказал офицер безопасности, – я уверен, что ты знаешь, почему мы тебя вызвали.
– Нет, не знаю, даже не догадываюсь, господин офицер, – пожал я плечами.
Молчание. Инквизиторы внимательно смотрят на меня, а я хлопаю глазами как дурачок.
– Когда ты вчера ушел из каюты Валеры, Майкл еще был там? – Спросил капитан.
Опа, мои подозрения оправдались.
– Не понимаю, о чем вы говорите, – «честно» ответил я.
Опять повисла звенящая и тревожная тишина. Лица у судей каменные, а глаза так и сверлят меня, пытаются заглянуть в самую душу. Да вот хрена вам, уроды! С детства не люблю всякое начальство, капиталистов и буржуев. Они считают, что весь мир принадлежит им, что мы, простые людишки, должны быть безмерно им благодарны только за то, что они вообще обратили на нас внимание и дали возможность на них работать, зарабатывая при этом, а нам выплачивая жалкие гроши. Однажды Майкл сказал мне такую фразу: «Когда игра заканчивается, король и пешка падают в одну и ту же коробку». Так что пошли вы, господа херовы, до встречи в аду!