Малкут ахнул и сделал шаг назад, но тяжелые двери за его спиной уже закрылись. Он с трудом сглотнул вставший поперек горла комок, а все его нервы натянулись до предела, как и подсказывали ему шестое чувство, что -то было не так.
Наследник прижал руку к груди, пытаясь унять бешено бьющееся сердце, но не успел он сделать и шага, как в стене справа от трона открылась хорошо замаскированная, невысокая дверь и в ней показался силуэт отца.
– Папа! – Малкут с досадой услышал, как дрожит его голос, и бросился вперед, – что происходит?
Баспарт не без труда просочился в узкий проем, а когда выпрямился, наследник увидел на отце черные штаны и черную рубашку с рыжей прострочкой.
Мальчик ахнул и замер.
– Пойдем, дитя мое, – голос отца был сухим и тихим, – мне надо кое- что тебе показать.
Малкут сделал несколько неуверенных шагов назад, все еще прижимая руки к груди, в которой бешено колотилось сердце.
Вслед за Баспартом в проеме появился Димирь. Знахарь улыбнулся Малкуту и протянул руку.
– Вперед, Малли, не заставляй отца ждать.
Белые одежды сперва сбили наследника с толку, но на протянутой к нему руке он увидел черно- рыжий браслет.
– Почему зал затянут в траур, почему на вас траур, что произошло? – взволновано залепетал Малкут.
– Пойдем, дитя, мы все тебе расскажем по дороге, – терпеливо проговорил Димирь и снова поманил его за собой.
Наследник, глядя на отца глазами полными непонимания, медленно пошел вперед. Баспарт смотрел куда -то в сторону явно стараясь не встречаться взглядом со своим ребенком.
Когда до потайной двери оставалось несколько метров, под потолком что -то оглушительно хрустнуло, на темный бархат пола посыпалась деревянная труха, а в недавно закрытом ставней окне появился бес.
– Руки прочь, – рявкнул он и в два прыжка по отвесной стене оказался между Малкутом и Знахарем.
Наследник был невероятно рад другу, но никогда не видел его таким. Шерсть на теле беса топорщилась в разные стороны, он казался выше и больше чем обычно, черные глаза словно пошли трещинами, в них играл огонь. Широкий нос был наморщен и губы приподнялись, обнажая белые и острые, как лезвия зубы. На рожках проступили и налились багряным огнем странные плетения. Под мышкой у него был какой -то увесистый кулек.
Баспарт и Димирь оба дернулись назад, и не в силах перебороть суеверия, окинули себя священным жестом, но бес только сильнее оскалился.