Через несколько месяцев после издания книги «Чётки» вышла вторая небольшая книга моих автобиографических рассказов «Утро Максима».
После этого мои творческие интересы сместились в несколько иную сферу. Результатом этих исканий стала вышедшая недавно книга «30 размышлений по поводу…».
Сегодня я не могу сказать со всей определенностью как и когда я вернусь к продолжению цикла автобиографических рассказов.
Мои рассказы – исповедальный труд и когда тема вновь захватит, а когда отпустит – в руках Всевышнего.
Этим было продиктовано мое решение объединить две первые книги в один сборник рассказов.
Для меня это как бы подведение итога первого этапа на пути по овладению писательским ремеслом.
Приглашаю вас к общению у родника моих детских воспоминаний!
По чистой голубой небесной глади медленно поднималось к зениту яркое летнее солнце. С каждым мигом тени становились всё короче и короче, уступая путь свету и новому дню.
Под крышей дома безустанно звонко щебетали воробьи. Где-то вдали во всю глотку распевался петух. Через приоткрытую форточку в комнату проникал нежный запах жасмина.
Маленький мальчик лежал в постели. Он протёр кулачками глаза, сладко зевнул и осмотрелся. В комнате никого не было. Мальчика всегда охватывал страх, когда он оставался один.
Вот и сейчас уже первая слезинка скатилась по щеке. Но вскоре в коридоре глухо щёлкнула дверь, скрипнула половица – и в комнату вошёл высокий пожилой мужчина.
– Ай-ай-ай, такой большой, а боится, – поспешил он успокоить внука. – Ну, чего ты, Максимка? Иди сюда.
На руках у дедушки мальчик успокоился. С такой высоты комната была, как на ладони. У стены стоял большой трельяж. Солнечный свет отражался от зеркала и ещё ярче освещал комнату. Было видно, как в воздухе летают маленькие пылинки.
Рядом ютился старый трёхстворчатый лакированный шкаф с заброшенным наверх чёрным чемоданом. Возле окна стояла швейная машинка «Зингер», ещё памятующая начало прошлого века.
Именно к этой швейной машинке потянулся мальчик.
– Что хочешь порулить? – спросил дедушка.
Он знал, что это второе любимое место внука, после водительского сиденья УАЗа.
Мальчик мог бы целыми часами сидеть на столешнице швейной машинки и крутить отвыполированный до блеска за долгие годы руками портных шкив.
Воображение рисовало ему, что он ведёт большой автомобиль, впереди вьётся бесконечная серая лента дороги, по бокам быстро летят различные пейзажи: поля, засеянные различными злаками, обширные зелёные луга-ковры, в которые были вплетены причудливые узоры пестрых цветов, за лугами тянулась зубчатая лесная кайма, обрамляющая блестящие на солнце голубые озёра