Морозный воздух сотрясла нецензурная тирада Тихона. Он не без труда выбрался через водительскую дверь и протянул руку Павлу. Разгорячённые, оглушённые они выбрались на снег. Машина лежала на правом боку, носом уходя вниз по насыпи. Переднее колесо, висевшее в воздухе, продолжало крутиться.
– Ты цел? – спросил Тихон.
Павел плюнул на снег кровавую слюну и опустился на корточки.
– Головой только шарахнулся. А так ничего. Я норм.
– А это что?
– Язык прикусил. А ты?
– Я кажется в порядке. Каким-то образом сильно потянул мизинец и безымянный на левой руке. Видимо за руль ими схватился. Вот твари! Я же и так ушёл специально! Ты же видел? Автоматически по тормозам дал, а она на какой-то миг неуправляемая стала.
– Да ты не виноват, – хладнокровно рассудил Павел и выругался, – эти твари создали аварийную ситуацию.
Он обошёл вокруг машины, поднялся на дорогу и достал телефон.
– Нет антенны. Как ГАИ теперь вызвать? И экран ещё треснул! Вот мать их! Попробуй со своего телефона.
Возбуждённые после столкновения, парни не замечали поначалу уже крепкого мороза. Теперь с понижением уровня адреналина в крови, мороз стал щипаться. Крепкий ветер нёс острые и колючие снежинки, крутил их в воздухе, окружая людей.
Первым к багажнику поспешил Павел. При этом он ещё не знал, что у Тихона тоже не ловит антенна. Он стал рыться в чемодане, отыскивая свою длинную утеплённую куртку и кепку.
– Труба! – крикнул Тихон, спускаясь к машине. – Не ловит ни фига. И людей-то нет на дороге. Он тоже стал рыться в чемодане. – Какой холод! Я уже задубел! Даже руки, смотри, липнут к металлу.
– Перчатки есть? – хмуро спросил Павел, напялив свою холодную кепку, которая подходила только к тёплой Ташкентской зиме со средней температурой января в +2.
– Нет.
– Плохо! – нецензурно и грустно отозвался Павел. – Посмотри вон в машине хоть рабочие перчатки белые.
Он снова осмотрел автомобиль. Нужно было попытаться поставить его на колёса. Но вот лежала Нива неудачно. Она была готова сама перевернуться на крышу, но никак не на колёса. Вдобавок метрах в тридцати от дороги был для чего-то вырыт довольно глубокий ров метра три в ширину. Если даже перевернуть машину на колёса, она могла в два счёта свалиться в эту канаву. Павел снова поднялся на дорогу в надежде увидеть огни посёлка или машину. Но вокруг была пустыня, белая мгла. В какой-то красноватой дымке, поднимавшейся у самого горизонта, земля была во власти снежной бури. Порывистый ветер норовил свалить с ног и свистел в корявых ветвях нескольких низкорослых деревцев, сиротливо торчавших на обочине.