10:00. Столовка наконец открылась, тяжелые деревянные двери распахнулись, испустив клубы зловонного запаха по всему первому этажу. Я аккуратно протиснулся и затерялся в толпе первоклашек, они несли меня, как муравьиная стая сухую веточку в гнездо. Я заглянул в открытое окно кухни и оглядел ее: в котлах бурлило привычное варево, помощница кухарки резала хлеб большим ребристым ножом, горы чистой посуды, поблескивая, выстроились рядами, похожими на армию солдат, идущую в бой.
– Что тебе? – услышал я голос. – Что? Говори же?
Она стояла прямо передо мной, кажется, еще ближе, чем в прошлый раз, и ждала. Ее глаза показались более прозрачными, брови хмурые, кожа желтоватая, губы ссохшиеся и бледные, как у покойника, хотя покойника я никогда не видел, только в кино. Она лишила меня дара речи своими колдовскими чарами и парализовала ядом. Первоклашки толпились вокруг, наступая мне на ноги и дергая за лямку рюкзака.