— Он не дал мне ее продать. Сказал, что тогда уйдет сам, - теперь Истан говорил, опустив голову. Это дало мне сил. Значит, понимает хоть немного свою вину.
— А эта граница… Она далеко от нашего дома?
— До вечера можно обернуться назад.
— Пешком?
— На телеге. Осталась маленькая телега…
— Ну, хоть так…
— Прикажу Бирку, чтобы съездил, - Истан решил, что этим наша беседа закончится.
— Я поеду с ним. В запасах есть еще крупы? Мясо? Может, есть зерно или мука?
— Нет. Только вяленое мясо. То, что не съедается, Бирк вялит. Говорит, что на зиму. Его жена собирает травы, ягоды.
— Ты надеешься на то, что они поделятся с вами?
— Я надеюсь, что моя сестра образумится и выйдет за барона, у которого полны закрома, - сквозь зубы ответил брат.
— Пересчитай все, что есть в наших закромах, скажи Бирку, чтобы завтра с раннего утра, после завтрака, отвез меня к тем границам, а сегодня пусть приведет жену.
Я отвернулась и пошла в дом. У меня было много вопросов. Один из них, вдруг возникший, не давал мне покоя – где в доме жили все эти слуги? Дом огромен, лестницы три. Двери внизу две, и обе – в кухни.
Посуда в зале была убрана, стол помыт, лавки задвинуты. Стул, на котором сидел Варис вынесен из зала. Видимо, Бирк и Лидия обошли дом и вошли в него без нас. Расторопные, ничего не скажешь. Этих людей нам терять ни в коем разе нельзя! Надо сказать Лидии, чтобы не носила этот стул туда – сюда. Только, вот… Варис… Наверно, ему не слишком приятно, когда все видят его немощь на руках у слуги.
Я выбрала среднюю лестницу. Моя - левая вела лишь в мои апартаменты, По правой слуга спускался с Варисом. Где-то жили братья, где-то была комната родителей, где раньше стояло зеркало. Самое время изучить дом повнимательнее, но встречаться с Варисом снова я пока была не готова.
Средняя лестница после поворота, как на моей, поднялась на квадратный коридор-площадку. Три двери, такие же высокие, как моя. Окно, чтобы в коридоре было светлее, открыто настежь.
Судя по ровному слою пыли и паре следов, я поняла, что пользовались двумя комнатами давно. Я выбрала первую от лестницы. Толкнув дверь, поняла, что так оно и есть. Огромная, раза в два больше моей, кровать занимала почти треть больших покоев. Назвать помещение комнатой не поворачивался язык. Мой домишка в тридцать квадратов казался, пожалуй, меньше.