– Что это нынче к нам, словно в храм Божий, народ повалил? – воскликнул Михаила.
Егор тоже дивился: да уж, сколько живет он здесь, никого, кроме филина, да волков, да Лешего, окрест не видывал, а тут сразу два гостя рода человеческого! Он знал, что люд посольский полагал Михаилу злым колдуном и боялся его так, что лишь самая крайняя беда могла привести к нему. Егор и сам, коли насмелился, попросил бы у Михаилы какого ни на есть зелья, чтобы память свою пробудить. Кикиморка или нет, а он растет и впрямь не по дням, а по часам, за месяц вымахал что твой двадцатилетний, и чем больше становится, тем сильнее болит головушка, туманит тоска по чему-то давно и накрепко забытому…
Забыто, а крушит сердце!
Между тем колдун зажег еще лучину, в избе посветлело, и Егор замер в своем углу. В дверях показался невысокого роста мужичок, худой, чернявый, с быстрыми, блестящими глазами.
Знахарь Ерема!
Колдун молча смотрел на него, но Егор чуял, что они с хозяином испытывают равное отвращение к гостю.
– Здоров будь, Михаила! – заискивающе молвил Ерема и невольно вздрогнул при виде Егора: – Жилец у тебя поселился?
– Родня, – буркнул колдун. – Ты поди думал, один волк лесной мне сродник, ан нет.
– Ладный молодец! А где же кикиморка?
При этих словах гость быстро перекрестился.
– Сгинула кикиморка. Нету ее. – развел руками колдун.
– Как так сгинула? – растерялся быстроглазый. – Почему? Я же сам ее тебе принес!
– Надо было себе и оставить, коли так надобна. Ну, говори, зачем пришел?
Ерема протянул хозяину узелок:
– Прими хлебушка свежего, холста беленого.
– За что платишь? Аль от щедростей душевных решил поддержать живота моего? – насмешливо спросил Михаила.
– За помощью пришел, – послышался смиренный шепоток.
– Ну?..
– Скоро Купала.
– Поболе месяца еще до того дня.
– Чья пташка раньше проснулась, та и корму скорее нашла. Нижайшая к тебе просьба: как пойдешь в Иванову ночь травы брать, меня с собой взял бы!
– Иль сам не учен? Слышал, пользуешь хворости зельями.
– У всякой пташки свои замашки. Да и не в лечьбе дело. Вот скажу тебе, что со мной о прошлый год приключилось, в немногое время после того, как видение огненное над Семижоновкой пронеслось.
Егор прислушался.
– В ту ночь, купальскую, очарованную, пошел я в лес…
– А, царь-цвет покою не давал? – перебил колдун.