Смешно
надеяться на такое в геронтократическом обществе сородичей, ведь
там даже гули не равноценны. Николай, продолжил собирать детали
своего плана воедино.
На доске
остался лишь один всадник. Не было ни мифических допотопных, ни
древних мафусаилов, ни старейшин, чей опыт измерялся веками. Не
было желторотых неонатов, ни даже неоперившихся птенцов. Осталась
лишь одна фигура – он сам. Тёмная лошадка на первый взгляд, с
неизвестным потенциалом.
Конь –
фигура, иронично лишенная преимущества дальней дистанции старших
фигур. Но конь – единственная фигура, способная перепрыгивать через
головы других.
Мир
изменился. Доска перевернута. Правила игры исчезли, оставив после
себя нечто новое и неизведанное. Чтобы не стать простой фигурой,
сброшенной во мрак, нужно было достичь истинного могущества. Стать
если не игроком, то хотя бы ферзём на этой кровавой шахматной
доске.
Роль взойти
на вершину пройдя до края доски правила уготовили пешкам. Но тут,
переводя Великую игру, следовало бы понять, что речь шла не о
жалких неонатах, а о пешках пешек – гулях, тех, кто, проявив в себя
в теории мог бы стать неонатом старейшины, или с чем чёрт не шутит
– Мафусаила. Другой вопрос, будет для него это благосостоянием или
проклятием.
Мир сна начал
меняться, приобретая черты абсурда. Интерьер клуба рушился,
превращаясь во что-то пошлое и гротескное – вроде дешевого
притона.
Бостонский
Терьер превратился в странную химеру – существо с чертами девочки
подростка и его любимого пса смотрело на него пронзительными
чёрными глазами. Вампир едва сдержал желание грязно
выругаться.
И в этот
момент он понял – дневной сон наконец подходит к концу. Ему повезло
вырывается из объятий сна, рискующего превратиться в сборник
кошмаров.
Николай
открыл глаза, испытав лёгкое недоумение по поводу того, что видит.
Возможно было непривычно видеть незнакомый потолок в чужой
квартире, или же воздух в этом месте как-то иначе пах, или же,
виной была Мария, сидящая у него на груди, в зелёном платье в
чёрную клетку, белья под которым не было заметно. Девушка смотрела
на него фанатично влюбленными глазами.
– То, что я
сплю, не значит, что ты можешь делать со мной сонным, всё, что
захочешь.
– Прости!
Прости! Я просто не смогла удержаться... – Виновато попыталась
извиниться девушка.