Нужно с ней что-то решить. Может и правда уволить, чтобы она не маячила здесь перед глазами? Я правда не знаю, что нам делать? Как сосуществовать в одном отеле, который вроде как большой, но в нашем случае — маленький.
Я хочу сделать ей больно, хочу чтобы она так же мучалась, как и я. Чтобы не говорила мне тут о своей жизни, и как она живет настоящим. Что у нее с этим поваром из соседнего ресторана? Живет она, видите ли. Не позволю!
Да, может по отношению к ней это жестоко, это в любом случае нехорошо так себя вести с прекрасной половиной человечества. Я пусть и не образец морали, и никогда не претендовал на этот титул, но нельзя быть подонком по отношению к женщине. Меня не так воспитывали.
Но Соня — совершенно другое дело. Она потеряла мое уважение именно в тот момент, когда решила изменить мне с моим другом.
На что она в конце концов рассчитывала? Что я, не узнаю? Ну, окей, вернулся бы я, когда планировал, не было бы аварии, все было бы ровно…что тогда бы было? Одной задницей на двух стульях усидеть крайне сложно, а Соня и не обладала некой хитростью и изворотливостью, все равно бы спалилась.
Мне хотелось узнать, что у нее творится в голове и как она видит наше расставание, но для этого нужно собраться. Сейчас, когда она хотела высказаться, я просто не готов был слушать — внутри все кипит от гнева. Мне нужно время, оказывается, тех четырех лет, было недостаточно.
Нет сил торчать в этом отеле, и я, взяв пиджак, вылетаю из кабинета.
Что она там говорила, что я забрал весь воздух? Не знаю, как она это ощущает, но у меня болят легкие, от того, что здесь везде она. Ее запах. Мне кажется в каждом уголке “Сан-Мартин” Соня, даже тогда, когда ее нет на работе.
Мне потребовалась неделя, чтобы дома прийти в чувства, немного остыть и дать себе возможность рационально мыслить.
Я провел это время в работе, а потом с семьей, и стало немного легче, но стоило снова переступить порог этого заведения, как по моей голове будто шандарахнули. А Соня сегодня еще более красива и естественна, правда я не мог не обратить внимания, что вид у нее, какой-то болезненный.
Впрочем, это не удивительно. Она всегда была слишком бледной, слишком худой. Низкий гемоглобин, или что-то типа того.
Когда мы с ней только познакомились, мне постоянно хотелось ее накормить, София была настолько хрупкой, что я только и делал, что пичкал ее углеводами.