И скупости в ноги поклонится наследник торгаша.
Даже замышляя кражу, молятся Всевышнему, надеются на Дьявола.
Если все в руках Всевышнего, то не пойманный вор его протеже.
Всевышний – жалобная книга судьбы на Земелю…
Заклиная грядущее о благосклонности, мы попираем исключительные права Создателя на справедливость.
Творец так и не решился оспорить, что Вера существеннее выклянченных у него прерогатив.
Извилины мозга показывают каково было Всевышнему вспахать каменистую глупость Адама.
Наш век – век дьявола разбрасывать камни, вот ждем век Всевышнего, когда он начнет собирать камни.
Создатель шпаргалка на экзаменах судьбы.
Природа-то на Счастье торовата, беда в том, как Творец распределяет между нами дары природы.
Молитва приближает к нам ухо Господа, но милосердие его тщится раздавать церковь.
Создатель – бесконечность бытия Мироздания, измышленное нашим воображением в ограниченном пространстве черепной коробки.
Костяной череп твердо уверен – разум не должен быть таким мягким как беспринципные мозги.
Творец смотрит на мое отражение в своем зеркале и не узнает себя.
Всевышний не ведает, что сейчас мне в голову взбредет, ему известно, чем это кончится для него.
Дьявол рядом, мельтешит между нами, где же Юпитеру разглядеть-то меня.
В Раю мы все на одно лицо – благопристойное рыло тунеядства.
Изобретенный человеком Всевышний оказался настолько хорош, что человек стыдится узнать себя в его лице, и не решается признать свое авторство, сваливает все на провидение сверхъестественных сил.
Отец Небесный создал человека возделывать райские сады. А этот шельмец гонит в Аду самогон из райских Яблочков.
Человек манекен в швальне Всевышнего.
Убеждения – лоскутное одеяло прикрывающее срам равнодушия.
Ничего нет тупее отлитой из металла буквы, но и гении прибегают к ее посредничеству, желая убедить мир в своей гениальности.
Когда ум ставит точку, мысль ловит гром оваций.
Безопаснее бояться, чем мыслить бесстрашно.
Верно говорю, на кладбище собирается приличная публика, ни о ком слова дурного на поминках не сказано, одни панегирики. Не то, что вороватый сброд за кладбищенской оградой.
Похороны станут лучшим днем в унылой жизни покойника, если гости на поминках обожрутся, перепьются, и для полноты счастья покойника набьют друг другу морды.
Искусство гарнир к фаршу попсы.