- Очнулась, - холодно подытожил
знакомый уже голос, - отвечай, где кольцо.
Черт… Лина прикрыла глаза,
неосознанно выгадывая драгоценные секунды. Кольцо… вернувшись
вечером, она его сунула в ящик прикроватной тумбочки…
- Лучше скажи сразу. Я все равно его
найду. После того, как тебя убью.
В это мгновение ей нестерпимо
захотелось плакать – от накатившей безысходности, отчаяния.
Господи, да что ж это? За что ее убивать?
И Лина повторила вопрос вслух.
- Я вам… ничего плохого не
сделала…
- Не сделала, - сухо согласился
ювелир. Он стоял так, что она его не могла видеть. А перевернуться
на другой бок со связанными руками и ногами не могла. – Таков
приказ, ничего личного. Где кольцо?
Лина всхлипнула. Ее, черт
возьми, заказали. Девчонку, которая за свою жизнь и котенка не
обидела! И выхода не видно…
- Отпустите меня, - глотая слезы,
тихо попросила она, - я уеду из города, никто ничего не узнает.
- Я привык исполнять приказы хозяина.
Если ты через десять секунд не скажешь, где кольцо, то мне придется
выбивать признание.
- Кольцо… - в голове вдруг мелькнула
светлая мысль, - я заложила его в ломбарде.
- Врешь. Ты никуда не ходила после
того, как побывала у меня.
«Следил, значит», - Лина стиснула
зубы.
Внезапно страх уступил место
ненависти – яркой как сверхновая.
- Не получишь ты кольцо, - процедила
она, - надо – сам ищи.
Раздались звуки шагов, Лину
подхватили сильные руки, повернули – и она получила возможность
взглянуть в серые глаза собственной смерти.
- Тебе когда-нибудь ломали пальцы? –
без тени улыбки спросил он, - а кости? Просто так, одну за
другой?
Лина замотала головой. И все-таки
заплакала.
- Я… вам ничего… не сделала. За
что?
- Кольцо. Мне нужно кольцо. Скажи,
где оно, и умрешь быстро.
- Вы хороший человек, - выдохнула
девушка, - пожалуйста…
- Ты ошибаешься, - глухо сказал
мужчина и нахмурился, - я не хороший человек. Возможно, когда-то им
был, давно… Но не теперь.
Он с силой припечатал Лину к полу,
так, что зубы клацнули, и быстро огляделся.
«Кричи, кричи, дура!» - мелькнула
мысль, но горло сжал спазм. Не то, что кричать, дышать едва
могла.
Между тем тот, кого в ювелирном
салоне знали как Макса, прошелся по комнате, остановился перед
прикроватной тумбочкой и уставился на фотографию в рамке. Там, где
Лина с бабушкой, и бабушка еще моложавая и веселая.