И вот наступил канун рождества 1836 года. Именно в это время кузен Альфреда фон Мюллер согласился разделить судьбу беспросветного неудачника, согласился довериться тому, на ком лежала печать семейного проклятия. Заслуга фон Мюллера заключалась лишь в том, что он решил подтвердить подпись Альфреда и дал под эту подпись свои собственные гарантии.
Внешне могло показаться, что речь здесь идет лишь об имуществе, но в действительности все обстояло куда сложнее. Дело в том, что и мать Альфреда, Тереза, и бабка, Петронелла, имели свою собственность, вполне достаточную для подобного поручительства. Но они были прямые родственники неудачника Фридриха Круппа, и прусское правительство упорно отказывало им в кредите, словно действуя не по законам здравого смысла, а по суеверному предубеждению. Поэтому стоило лишь кому-то другому поручиться за подпись Альфреда, и кредит тут же был предоставлен. Суеверный страх народного коллективного бессознательного перед капризами судьбы был преодолен. Нашелся кузен фон Мюллер, тоже родственник, но не по прямой линии, который добровольно решил разделить проклятие рода Круппов, за что и был произведен в ранг компаньона будущей знаменитой на весь мир фирмы «Фридрих Крупп».
Весной паровой молот мощностью в 20 лошадиных сил был наконец установлен. Но этот агрегат лишь с трудом можно было назвать машиной. Согласно замечаниям, которые остались в записях дотошного Альфреда, клапаны давали течь, плохо работал регулятор тяги, а поршень требовал постоянной смены набивки, поэтому трубы заполнялись в недостаточном количестве и родной брат Герман обязан был организовать целую бригаду рабочих, чтобы самим заполнять до отказа баки. Но как бы там ни было, а этот допотопный агрегат все-таки работал, и вскоре дым из первой промышленной печи начал виться над городом Эссеном.
После того, как была установлена паровая машина, и молот весом в 450 фунтов начал работать, Крупп перемещает токарную и шлифовальные мастерские из Валькмюле в Альтен-Эссен, в здание новой фабрики. Впрочем, кузница в Валькмюле в необходимых случаях тоже работала, выполняя нужные заказы. Крупп не собирался ничего терять. Так продолжалось вплоть до 1839 года, когда Альфреду пришлось продать этот участок, место, с которого и начались несчастья отца.