Это она первая увидела Мельхиора и приветливо ему улыбнулась. Тогда-то и он её узнал.
Регина подошла и открыла калитку. Тогда стало видно, что модный наряд — всего лишь домашнее платье, подол которого женщина прикрыла широким фартуком, а в руках у неё не сумочка и не зонтик, а садовые ножницы.
- Вы вовремя, господин Мельхиор, - проговорила она, - Очень-очень вовремя.
- Вы просили, и я приехал, - ответил маг.
- Пойдёмте же в дом, - пригласила Регина, - Тео будет вам очень рад. Заодно и с Эди познакомитесь.
С кем? - хотел спросить Мельхиор, но в следующую минуту этот вопрос оказался излишним. Из дома выбежал кудрявый трёхлетний малыш, таща в крепких ручонках безвольно повисшую кошку.
- Гина, Гина, Патти хочет гулять! - радостно закричал он.
- Отпусти Патти, милый, - спокойно отозвалась женщина, - Она уже на улице, а значит гуляет. Иди познакомься с дядей Мельхиором. Он маг.
- Маг?
Мальчонка тут же выпустил кошку, которая не замедлила воспользоваться ситуацией и смылась под крыльцо. Эди же вдруг набычился, спрятал ручонки за спину и враскачку подошёл к Мельхиору.
- Ты маг? - спросил он и, не дождавшись ответа, добавил, - Я тоже буду магом когда вырасту.
Мельхиор стоял столбом и не знал, что сказать. Как-то не так он себе это представлял, а Эди в его плане и вовсе не был предусмотрен. Он смотрел на малыша и сердце сжималось. Мальчишка был очарователен и до боли похож на Виолу. Те же каштановые кудри и румяные щёчки, та же пленительная непосредственность. Только вот ещё больше он был похож на того гремонского прыща, Ульриха Эгона.
***
В тот зимний день появление Теодора привело всех в восторг и одновременно сбило с толку. Конечно, самые сильные переживания выпали на долю Виолы. Она приняла Тео как отца, он был ей дороже и ближе родного. Некролог в газете стал для неё страшным ударом, она не хотела верить, но потом ей какой-то архимаг написал, подтверждал сведения. Вилька так о нём горевала, так убивалась, потом немного успокоилась, даже наследство стала выправлять, а тут бац! Как только сердце не остановилось?! Конечно, это волнение радостное, но нельзя же так пугать людей?! И что значило письмо архимага? Он солгал или ошибся? Ошибся? Как такое могло произойти?
Виола обнимала и целовала Теодора и одновременно выговаривала ему за то, что так долго держал её в неведении. Ну можно же было как-то дать знать за столько времени?! Тот тоже обнимал дочь своего сердца и винился: ну никак не получалось, хотя, конечно, очень хотелось избавить её от страданий. Но маги так решили… Он и приехал-то только потому, что чуть не зубами смог выгрызть из глотки у своего магического начальства приказ об отставке и разрешение переправить его на родину.