Я захлопнула рот. Насчёт «всего остального» мне даже спрашивать не хотелось.
– Тогда, быть может, вы сядете, ваша светлость? – уточнила я, кивая на стул напротив. – Или будете стоя поджаривать колбаски в камине, как заплутавший охотник на привале?
Так. Кажется, сарказм заразен.
Кейран обернулся к огню. Портрет Родерика с задумчивым видом следил за нами с камина. Словно умерший король с иронией наблюдал за старым другом.
– Сколько раз мы сидели вот так у костра в походах, – произнёс Кейран внезапно. – Родерик, я и мои арбалетчики, его жена…
– Жена?
– Родерик встретил её в походе. Инес была великолепным воином, и Родерик влюбился с первого взгляда. Просто повезло, что она оказалась дочерью графа. – Его светлость с усмешкой покачал головой. – Родерик был так влюблён, что, кажется, женился бы на ней, даже окажись Инес простолюдинкой.
– Уверена, вы бы никогда так не поступили, – не удержалась от колкости я. – Влюбиться, да ещё по уши? Только не вы.
По лицу Кейрана прошла тень. Он подошёл к столу, больше не глядя на портрет Родерика.
– У меня нет права терять контроль над эмоциями, – сухо бросил он, усаживаясь за стол. – Только не во время войны.
– Сейчас не война.
– Уверены? – жёстко спросил герцог. – Сиенцы распоряжаются при королевском дворе, как в собственном свинарнике. Сын Родерика превратился в придворного шута. И даже этого им недостаточно, раз мальчишка чуть не упал с лошади. Им мало, что Эдард отправил меня в провинцию, а моих возможных союзников и будущих невест распугали угрозами и сплетнями. Сиенцы хотят устранить всех, кто мешает их власти.
Он устремил на меня ледяной взгляд.
– Включая вас и вашего принца, кстати.
– Он не мой принц, – буркнула я, откладывая бутерброд. Да что ж такое-то, весь аппетит отбили!
– Мне с трудом в это верится.
В глазах Кейрана сверкнула молния. Он начал разрезать отбивную с таким ожесточением, словно та была поверженным противником. Интересно, он представляет на её месте сиенцев или принца Гиллиана?
Я заставила себя через силу съесть пару бутербродов, запивая их остывшим чаем. Нежнейшая ветчина была великолепна, но я едва чувствовала её вкус, пока Кейран расправлялся со своим ужином, будто с вражеским войском. Странно: ещё полчаса назад он так не злился. Неужели Камилла его так допекла?
– Как я понимаю, ваш с Гиллианом роман зашёл куда дальше, чем позволяют светские приличия, – сквозь зубы произнёс Кейран. – Жаль, что я узнал об этом не от вас.